Маразм крепчает в старости и на экране

Старики часто впадают в детство. Путают прошлое с реальностью. А иногда там и остаются — в прошлом. По-разному бывает. Один знакомый говорит: то, что было давно, хорошо помню, а что сегодня делал — забыл. Это ещё ничего, терпимо. Приходилось видеть, как пожилой человек считал себя юным и бодрым: окружающих не узнавал, зато разговаривал с давно умершими друзьями и подружками, ходил с ними купаться, пел песни… Беспомощно лёжа на кровати. У него была своя действительность, свой мир, свой виртуальный круг общения.

Конечно, знал и тех, кто глубоко за 80 сохраняли ясный ум и суждение. Дело индивидуальное. В прошлое я не хочу и боюсь этого. Как и многие, считаю, что вряд ли доживу до потери памяти — всё же природа прибирает мужчин раньше, —, но кто знает. Я часто пишу о детстве, но это другое детство. Не то чтобы оно не настоящее (было, было!), но, скорее воссозданное по ощущениям, дополненное, переосмысленное. Вот Фазиль Искандер так описал абхазский Чегем, село своего детства, что почти все верят в его существование. А его на самом деле нет. Есть другой Чегем, в Кабардино-Балкарии, к Искандеру отношения не имеющий. Но для миллионов читателей гораздо реальнее тот Чегем, что в книгах Искандера. Вот и я в своих воспоминаниях создаю такое прошлое. А того, что было, не то что боюсь — опасаюсь, стираю из памяти.

Стираю тот случай, когда мальчишки убивали дымчатого котёнка, подвесив его к ветке. Квартиру родительскую не люблю. Там вечно были какие-то взрослые, которые приходили, уходили: раньше ведь гости являлись просто так, спонтанно — посидеть, поболтать, выпить. Мужики не разувались, и на линолеуме копился песок. Он прилипал к моим носкам, к ступням, я и теперь, описывая это, физически его ощущаю. Соседи… Эти по выходным и праздникам громко топали, пускаясь в пляс. Заводили пластинку. Она была одна. Пела Русланова. Всего две песни: «Валенки» и «Окрасился месяц багрянцем». Под «Валенки» топали особенно усердно. Это могло продолжаться днями: с утра до позднего вечера с короткими отходами к столу.

Странно, но Лидию Русланову я и теперь очень люблю. Хотя, наверное, должен ненавидеть, ассоциируя с соседским шалманом.

А в общем, обычное детство было, ничего не скажу. Школа, друзья, книги. Но выдуманное оно лучше, чем настоящее. Романтичнее. Если в старческом маразме я вернусь в ту, реальную, молодость, мне, наверное, будет плохо. Ладно, если в своём бреду я, как прежде, буду ходить в лес, на реку, хорошо, если заново открою для себя Жюль Верна или Майн Рида… А если это будет тот же дымчатый котёнок, соседский хулиган Кирыч, из-за которого я месяц боялся нос на улицу высунуть, игры в войну, где мы, стреляя друг в друга из палок, носились по засранным кустам и подвалам? А зависимость от других, а юношеские комплексы, а глупость? Не ветер в голове (ветер — это что-то легкое, живое, радостное), а именно глупость — зачем? Зачем это нужно?

Говорят, чтобы дольше сохранять ясный ум, надо больше читать, делать физические упражнения (это улучшает кровоснабжение мозга), хорошо высыпаться, кушать правильно (орехи, рыба, овощи-фрукты), а ещё — расширять круг общения. Не шучу: были исследования по болезни Альцгеймера, так учёные сказали, что угроза развития деменции у общительных людей гораздо меньше, чем у замкнутых. А для себя я открыл ещё один фактор риска — телевизор. Там в последнее время много передач о прошлом и чёрно-белых фильмов. Они преимущественно добрые, хотя есть и про шпионов с «врагами народа». Смотря их, испытываешь тёплое чувство «привычного». Пока не понимаешь, что тебе проецируют выдуманный мир, выдуманное детство, выдуманную историю. Это искусственная коллективная память, где что-то уже почистили — что-то, чего вспоминать не нужно.

Итак: книги, кроссворды, орехи, физкультура, общение. И в меру иллюзий. Они, конечно, избавляют от болевых ощущений, но, входя в противоречие с реальностью, разбиваются вдребезги. Это не я сказал. Это Фрейд сказал. А если они не разбиваются, то всё. Капец. Это значит, что кто-то уже сидит на речке в кругу друзей и поёт песни боевой молодости, а кто-то растаскивает носками песок по линолеуму. «Вечно молодой…» И пьяный безо всякого вина.