Владимир Путин: Есть закон, и нужно его соблюдать. Мы хотим, чтобы у нас на улицах жгли машины?

Владимир Путин дал интервью агентству ТАСС о ситуации с гражданским обществом и иноагентами. «КП» приводит наиболее интересные фрагменты разговора.

АКТИВНАЯ ЧАСТЬ ОБЩЕСТВА — НЕ ТОЛЬКО ОППОЗИЦИЯ

— Гражданское общество.

— А почему вы так вздохнули тяжело?

— Потому что следующий вопрос, почему с активной частью общества государство предпочитает общаться с помощью дубинок?

— Неправда. Активная часть общества — не только так называемая несистемная оппозиция, которая нарушает действующий закон. Зачем Вы так сужаете активную часть общества? Активная часть общества — это и волонтёры, их уже миллионы у нас, миллионы уже. Это же активная часть общества — молодые, эффективные, деятельные люди, которые работают в самых разных сферах: и в сфере образования, и в сфере здравоохранения, в сфере экологии. Просто помогают людям активно, здорово. Вы знаете, я иногда смотрю на них с восторгом, прямо со слезами на глазах, потому что действительно очень здорово люди работают. Есть, и всегда была, и всегда будет такая часть общества в любой стране, которая не согласна с действующей властью. И это очень хорошо, что такие люди есть. Кстати говоря, вот обратите внимание, если происходят какие-то революционные события, люди, которые довели до революции, они, как правило, во власти тоже не задерживаются. Очень быстро им становится неприятна и та власть, которая была создана в результате их активной и бурной деятельности. Исключение, пожалуй, только большевики, которые задержались после Октябрьского переворота достаточно долгое время. И потом сами развалились и страну за собой утащили. Но что касается так называемой несистемной оппозиции, и ей дай бог здоровья. Я считаю, что они нужны. Вы понимаете, я всё-таки не первый день работаю. Я считаю, что они очень нужны. Они реально, я смотрю, влияют на конкретную жизнь, особенно на уровне муниципалитетов, крупных городов, так далее.

Сотрудники полиции окружили участников несанкционированной акции оппозиции на Пушкинской площади в Москве, май 2018 г. Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

ЕСЛИ НЕ РЕАГИРОВАТЬ — БУДУТ БИТЬ ВИТРИНЫ

— Чего ж их тогда так контропупят?

— Потому что есть правила, которых должны придерживаться все. И те, кому нравится власть, и те, кому она не нравится. Есть закон, и нужно его соблюдать. Иначе мы дойдём до ситуации полностью разбалансированной в стране. Иначе… мы что, хотим, чтобы у нас на улицах жгли машины?

— А когда у нас на улицах жгли машины? После поражения сборной в Японии, вот последний раз.

— Нет. Вот если не реагировать, будут жечь. Будут бить витрины, и от этого конкретные люди будут страдать. Вы хотите выразить свою точку зрения, своё мнение, хотите это сделать с помощью публичных акций? Ну пожалуйста, закон это позволяет. Получайте разрешение и делайте. В некоторых странах, практически во всех странах, в том числе в европейских, за несанкционированные акции лишение свободы предусматривается. Там небольшие сроки, от шести месяцев до года. Но в некоторых странах просто за несанкционированные акции, там, если 12 человек, по-моему, где-то в Швеции, что ли, уже считается — массовые беспорядки. Пятёрочка ломится или десяточка. У нас такого нет, понимаете?

Беспорядки после трансляции футбольного матча «Япония — Россия» на Манежной площади в Москве, июнь 2002 года. Фото Олега Булдакова (ИТАР-ТАСС).

— Ну, трёшечка.

— Трёшечка — это меньше, чем десяточка.

— Тоже немало.

— Тоже немало, не нарушай закон.

В США ЗАКОН ОБ ИНОАГЕНТАХ ДЕЙСТВУЕТ С 30-Х ГОДОВ

— Ну, это отдельная тема, долго можем обсуждать, там заявку подали, её не утвердили, пошли вышли, ничего не хотели и так далее, и потом уже поди разберись, кто чего кому. Кто у кого шубу украл?

— Ну, это неважно, кто у кого. Добейтесь, чтоб вам дали такое разрешение. Там же то же самое, там тоже ходят и получают эти разрешения.

— А статус иноагента?

— Не получили разрешения — не ходят.

— А статус иноагента зачем?

— Не получили и вышли — пожалуйте бриться. Отдохнуть, немножко расслабиться.

— В смысле наголо?

— Ну естественно. А как же? Как суд решит.

— Опять суд. А статус иноагента?

— Ну чего статус иноагента? Это же не мы придумали. Ну это разве мы придумали статус иноагента? С 38-го года или с 37-го, по-моему, с 38-го в США действует этот закон, до сих пор применяется.

— Мало ли чего! Извините, в некоторых странах жёлтые звёзды евреям пришивали. И чего? Мало ли кто чего придумает?

— Да не. При чём здесь жёлтые звёзды и геноцид еврейского народа? Нет, это разница большая. Значит, Соединённые Штаты Америки — это не фашистская Германия, ну не надо им лепить то, к чему они не имеют отношения. Параллель плохая, несправедливая и не имеющая отношения к действительности.

— Вы заступились за Америку?

— Я заступился за Америку в данном случае, да. Но они изобрели этот закон и его активно применяют. В том числе совсем недавно. Вот нашу гражданку, она стала достаточно известной, взяли упекли в тюрьму как иноагента. Ей, извините, там 12 лет так, лишнего бы слова не сказать, предполагалось. Так? Значит, и что? Они применяют. У нас такого нет. У нас административная ответственность за это только. И цель-то этого закона только в чём? Оградить Россию от вмешательства в её политическую жизнь извне. Никакой другой цели нет. Вот если в некоторых странах запрещают деятельность таких организаций, мы не запрещаем. Пожалуйста, они имеют право работать. И, кстати говоря, практика-то сложилась. Они продолжают работать. Они продолжают работать. Только, если они получают финансирование из-за границы и занимаются внутриполитической деятельностью, они должны об этом сказать. Здесь нет ничего ущемляющего. Здесь ничего нет такого, что противоречит международной практике. Ну, не хочется как бы, может быть, кому-то говорить, что да, я занимаюсь вопросами внутриполитического порядка и делаю это из иностранных источников, за иностранные деньги. Ну, это не по-честному. Лучше бы сказать об этом и продолжать эту деятельность. Значит, вопрос в другом. И вопрос есть. И, надо сказать, я считаю, что правозащитники здесь, когда обращают на это моё внимание, они правы. Нам нужно точно совершенно понять, что такое внутриполитическая деятельность. Добиться того, чтобы не было подмены понятий. И чтобы любая другая деятельность — гуманитарного характера работа, скажем условно, в области здравоохранения, в экологии, — чтобы её не подтасовывали под внутриполитические дела. Но вот здесь коллеги из правоохранительных органов.

— То есть иноагент — это только в политике.

— Абсолютно. Только касается внутриполитической деятельности и финансирования этой деятельности из иностранных источников.

20 вопросов Владимиру Путину. Часть 7. О гражданском обществе.

ИСТОЧНИК KP.RU