Свобода слова по-владимирски

Сто лет назад в крохотном Владимире выходило одновременно от десяти до пятнадцати газет, писавших на абсолютно актуальные сегодня темы. Проблемы в личной жизни и в ЖКХ, vip-персоны, ЧП, ЧС и ДТП, а также вечная борьба с излишествами… Бумага все стерпит Причин печатного бума (второй случился в 1990-х) — две. Это отмена Николаем II ограничений свободы слова в результате массовых (включая вооруженные) протестов 1905 года. И то, что в лишенном промышленности губернском центре было несколько десятков (!) типографий. А от печатного станка до органа печати — полшага. Некоторые из скороспелых изданий до своего неминуемого банкротства успевали выпустить всего пару номеров, и абсолютно все печатались на прескверной — самой дешевой — бумаге. Эти подшивки бережно хранятся в Госархиве, но кое-что может увидеть и простой любопытствующий — посетитель музейной экспозиции «Старый Владимир». «Бедным прошу не беспокоиться» Главный хит — «Брачная газета» — пользуется у посетителей музея такой популярностью, что в качестве сувенира были выпущены фотокопии самого забавного из ее номеров. Газета выходила, например, с такими объявлениями: «Красавица, окончившая гимназию, 20 лет, сирота, бедная, безупречной нравственности (моя племянница), которую желаю выдать замуж только за очень богатого господина. Бедных прошу не беспокоиться. Лета и возраст безразличны». Встречались и более предприимчивые соискатели: «Очень симпатичный, бедный молодой человек, 20 лет, желает немедленно жениться на особе, которая помогла бы ему докончить образование. Лета и национальность безразличны. Вышлю карточку». Явно завидный жених разместил объявление: «Несмотря на крупную ошибку сделанную в первом браке, я все же снова хочу семейного счастья и уюта. Молод, (31 года), далекий от Москвы провинциал, одинок и независим (мать-старушка и я), если счастье в деньгах, то богат (до тридцати тысяч годового дохода с капитала и коммерческих предприятий), несмотря на полную материальную обеспеченность, экономен, люблю деловую, кипучую жизнь, ищу умного, красивого, изящного, искренне преданного жену-друга, хозяйку в доме, знающую цену жизни и деньгам. Отдам предпочтение девушке самостоятельного труда, сироте». Все думали, это весна, а это — оттепель Сто лет назад оппозиция вела революционную агитацию, пользуясь тем, что новое законодательство ограничило карательные полномочия местных властей. Об этом тоже писали в газетах. Так, «Клязьма» разместила «передовицу» о заговоре офицеров четырех гвардейских полков против Госдумы. Статья не понравилась, и вице-губернатор обратился к прокурору Владимирского окружного суда о возбуждении уголовного дела в отношении редактора газеты. Чиновник предлагал приостановить выпуск издания до решения суда, так как, по его мнению, помещенные сведения стремятся вызвать «тревогу в обществе и возбудить в нем враждебное отношение к войскам». Но прокурор дал заключение о невозможности возбуждения уголовного дела. Кстати, в то время власти могли временно приостанавливать распространение любой публикации в периодическом издании, но уничтожить тираж, закрыть орган печати, оштрафовать издателя или редактора можно было только по суду. Новый год с намеком Все во Владимире знали абсолютно всех — рождались, женились, ссорились и мирились на виду у всего города. Подчас газета выступала своего рода «домашним листком», пытаясь сочетать добродушную семейственность с попытками по-родственному поддеть старых знакомых. Под Новый 1910 год «Старый Владимирец» раздал «Новогодние советы и пожелания добрым знакомым, в пространстве находящимся». Например, такие: «Акакию Акакиевичу Розэтти — Спуститься с облаков, надеть посильнее очки и не церемониться с нахалами»; «Псой Псоевичу Апостолову — Кланяться с прохожими, меньше рассуждать о благородстве и, памятуя о возрасте и положении своем, оставить греховные помыслы о балконе и луне»; «Юлиану Диктатороперсидскому — Выиграть двести тысяч, убежать на край света и построить дом с теплым». С чем «теплым» надо строить дом, не сказано — читателям предлагалось догадаться. На злобу дня Острый репортаж о непорядке на железной дороге опубликовал в 1903 году во «Владимирской газете» журналист Николай Сперанский: «Приезжаем на станцию Улыбышево в три часа утра, был дождь, ни зги не видать — хоть глаз выколи. <…> Пришлось дожидаться рассвета. Входим на станцию и располагаемся на диванчиках. Вслед за нами являются стрелочник и дорожный рабочий и, первым делом, требуют очистить диваны, т.к. им де спать негде, а станция закрывается. И все это в крайне грубой форме». Потом оказалось, что стрелочник расположился в станционной комнате совершенно по-семейному — с самоваром. Для привилегированной публики самоварчик тоже поставят, и стол вынесут на платформу, и закусочки приготовят. О нарушении прав горожан на благоприятную экосреду писал «Старый Владимирец» в 1912 году. В разделе судебной хроники сообщалось, что содержателя одного из постоялых дворов оштрафовали на 16 рублей за кучи навоза и грязи во дворе. «В нашем ночлежном доме, совершенно не приспособленном для той цели, которой он в настоящее время служит, — ежедневно ночуют 70-80 человек мужчин и женщин, — негодовал корреспондент в другой раз. — Разделения полов здесь не существует, спят, что называется, «вповалку», «мужеский и женский пол» вместе. Обилие же клопов и прочих паразитов таково, что, по заявлению одного ночлежника, он в одну ночь задавил несколько сот клопов». Издание «Владимирские епархиальные ведомости» в 1913 году напечатало резонансную статью «Гроб или урна?». Автор А. Иванов не одобрял европрогресс, но ратовал, в том числе из экономических соображений, за наши традиции: «В тех местах, где имеется крематорий, похороны обходятся в 150 марок, т.е. около 70 рублей. Между тем, погребение на кладбище стоит нашему крестьянину не более 5 рублей». Царский след Приезд знаменитости, особенно царских кровей, производил на наших земляков неизгладимое впечатление. Газеты с восторгом писали об этих микровизитах десятилетия спустя. «Из последних (! — Авт.) дорогих воспоминаний меленковцы свято хранят в соборной ризнице, в золоченой раме, следующую летопись: «1837 года, августа 14 дня, Его Императорское Величество Благоверный Государь Цесаревич и Великий Князь Александр Николаевич изволил прибыть в город Меленки» — свидетельствует газета «Владимирские губернские ведомости» аж в 1885 году, то есть почти 40 лет спустя. Подробный распорядок дня царственной особы и список сопровождающих — прилагался. Когда цесаревич вырос, стал императором Александром II, освободил из рабства крестьян и был взорван террористами, ему во Владимире воздвигли памятник, который всего-то через 12 лет снесли большевики. «С утра город, особенно в своей центральной части, прилегающей к памятнику, принял праздничный вид: украсили флагами, к месту торжества у памятника задолго до его открытия собрался народ, ко времени открытия торговые заведения были закрыты», — писали об открытии монумента «Владимирские Епархиальные ведомости». Криминальная хроника от Герцена Любопытно, но именно писателя Александра Герцена можно назвать родоначальником рубрики «криминальная хроника» для наших газет. Находясь в ссылке во Владимире, он редактировал «Неофициальный раздел» «Владимирских губернских ведомостей» и завел рубрику «Чрезвычайные происшествия». Описал несколько смерчей и ураганов, когда с домов сносило крыши, а ветер валил деревья. Так, в селе Светиково Суздальского уезда от удара молнии сгорело 70 домов, кабак и склад гусарского полка, также пострадала сельская церковь. В конце года в Холуйской слободе Вязниковского уезда огонь уничтожил 124 крестьянских двора. Печатались при Герцене и сообщения о преступлениях, ДТП с участием телег и экипажей, несчастных случаях с лодками, баржами и пароходами на Клязьме и Оке. Именно он впервые опубликовал число утонувших в летний сезон, в 1839 году таких оказалось 110 человек. Газета писала и о найденном кладе, глиняном кувшине со старинными монетами времен царствования Ивана Грозного. Дебош красных гусаров Заглянем напоследок и в Советскую Россию. Сменялись исторические эпохи, но даже красные конники по-прежнему чувствовали себя лихими гусарами. Об этом свидетельствовал корреспондент газеты «Призыв» 3 июля 1922 года: «Группа лиц, возглавляющих кавполк, забралась в «кафе-питейную», напилась вдребезги пьяная и устроила скандал. Поколотила официанта и содержателя кафе за предоставление счета в 60 000 000 рублей за вино и закуски. Потребовала от пианиста гимна «Боже, царя храни». Тот отказался. Тогда эта пьяная компания сама мастерски выполнила гимн, видно, не забылись старые мотивы. Но этим безобразия не кончились. Один из «господ» военных вздумал въехать на лошади в кафе, и, когда присутствующий тут член Губисполкома попробовал его остановить, тот порвал у него мандат, оскорбив в лице члена весь Губисполком. Дебош закончился скачкой по улице III Интернационала»…Вчитавшись в ветхие полосы «Владимирской газеты», «Старого владимирца» (парадоксальным образом он до того, как состариться, назывался просто «Владимирец»), «Клязьмы» или самой старой и самой главной газеты «Владимирские губернские ведомости», понимаешь, что все опубликованное сто, а то и все 150 лет назад заполняет СМИ и по сей день. Егор РОКОТОВ