Армия стратегического назначения

Улажены все формальности (все-таки не в продмаг идем!), и вот мы с фотокором — в армии. В гвардейской Владимирской ракетной. Названной на заседании Военного совета РВСН, прошедшем в Подмосковье 14 ноября, лучшим ракетным объединением страны в 2014 учебном году. Чем не повод для гордости и репортажа? Заступаем на боевое дежурство На КПП нас встречает подполковник Рычков — и. о. заместителя командира части, он и будет нашим сопровождающим. Проверка документов прошла благополучно, заходим «на территорию». Еще не рассвело. В полумраке корпуса штаба, казарм, столовой кажутся безлюдными. Выставленные для изучения давно снятые с вооружения пушки, ракеты и установки — наглядная эволюция ракетных войск в музее под открытым небом, — как сказочные чудовища, охраняющие покой и сон воинов. Побеленные бордюры, подметенные дорожки (идеальный порядок в ракетных войсках!) и почти полное отсутствие людей усиливают впечатление некоторой нереальности происходящего. — А дети уже встали? — сражаю наповал сугубо гражданско-материнским вопросом подполковника Рычкова. Сергей Вячеславович берет паузу в несколько секунд: — Вы про солдат? Какие же они дети? Они — солдаты, защитники Отечества, ракетный щит нашей страны! И некоторые из них сейчас будут заступать на боевое дежурство. А вообще у нас подъем в 6.00. Двигаемся к плацу — там будет отправка дежурной смены. Заступающие на боевое дежурство военнослужащие строятся по отделениям. Особняком стоят два барабанщика. Присоединившийся к нам заместитель командира войсковой части 71380 по работе с личным составом подполковник Тимошенко поясняет: «Оркестр нам не положен, но музыканты создают особый настрой». Барабанщики явно не выспались — украдкой зевают, пока не начался развод. Командир с трибуны и в микрофон доводит до личного состава информацию об обстановке и ставит боевую задачу. Право поднять Государственный флаг Российской Федерации предоставляется лучшим по итогам прошлого боевого дежурства — лейтенанту Клинчаеву и старшему лейтенанту Бурихиной. Вообще в строю — достаточно представительниц прекрасного пола. Несут службу наравне с мужчинами, поясняют журналистам отцы-командиры. Из динамиков рвется Гимн России. Уж не знаю, считается ли это нарушением устава (или, напротив, поощряется), но часть заступающих на вахту воинов подпевают. Градус патриотизма высок, и расспросы оставляем «на потом». После контроля приготовленного имущества (положенных «по штату» оружия, обмундирования и оборудования) заместитель командира дежурной смены отдает приказ: «На марш!» Мимо трибуны воины проходят строем. Барабанщики отбивают ритм. Ракетчики отбывают на боевое дежурство — «на точки». А завтрак — по расписанию Тем временем гарнизон оживал. За нашими спинами строем и с песней (пели «Расцветали яблони и груши») проходили солдаты. Воины шли на завтрак. Посмотреть, чем кормят солдатиков, отправились и мы. Освободившись от верхней одежды и головных уборов, юноши проходят в зал — для приема пищи. Наш фотокор, заглянув в солдатские тарелки, говорит, что если бы его в свое время так в армии кормили, он бы вообще не демобилизовался. Сегодня на завтрак у ракетчиков: макароны или рис с мясом (гарнир — на выбор), яйцо, овощи (можно взять тертую морковь, свежую капусту, консервированные фасоль или кукурузу — кукуруза пользуется большей популярностью), 200-граммовая пачка молока «Чудо», чай с пряниками или печеньем. Может быть, что-то из виду мы и упустили, но меню — разнообразное. При таком питании у военнослужащего нет причин тратить денежное довольствие (на карточку каждому солдату-срочнику перечисляется 2 тысячи рублей, сиротам — больше) «на еду». Денежку можно и на кино потратить, если, конечно, увольнительная выпадет. На раздаче в столовой — женщины средних лет и очень домашней внешности. Начальник продовольственной и вещевой службы капитан Владимир Боргунов поясняет: — Это гражданский персонал. Три года назад организация питания по приказу Минобороны была передана сторонним организациям. Моя задача — следить за тем, чтобы условия контракта неукоснительно выполнялись, и отстаивать интересы МО в лице солдата. То есть чтобы соблюдались нормы питания, продукты были качественными и разнообразными. Например, у нас всегда на выбор идет два первых блюда, гарнир — тоже два варианта. Не бывает такого, чтобы всю неделю солдат кормили одними сосисками или только говядиной. По утвержденной общевойсковой норме солдату-ракетчику положено в день потреблять еды энергетической ценностью 2450 ккал. Тех, кто заступает на боевое дежурство, кормят по «летной норме». Усиленное питание также получают заболевшие, имеющие дефицит массы тела или высокий рост. — Для этих категорий военнослужащих в рацион вводят дополнительные продукты. Например, сыр, творог, сметану, — рассказывает капитан Боргунов. — А так у нас каждый день в смысле еды особенный — для всех. В четверг, скажем, маслины. По праздникам — фрукты. В разгар эпидемии гриппа вводим в меню лук, чеснок — для поднятия иммунитета. Концептуальная форма Замечаю: чтобы не заболеть, нужно и одеваться тепло. Владимир Боргунов уверяет, что с этим делом в войсках все в порядке. Новая форма (та, что сменила наряд «от Юдашкина») только начала приходить в подразделение. Пока трудно сказать, как это будет носиться, но вроде бы служивые не жалуются. Хотя новые шапки (в них воины очень смахивают на Чебурашку) вызывают невольную улыбку. — План переобмундирования военнослужащих Западного военного округа таков: в следующем году полностью перейти на новую форму. Думаю, к середине 2015 года я всех переодену, — обещает капитан. По мнению офицера и его коллег, новая форма — это принципиально иной подход к обмундированию. Раньше у солдата было два комплекта одежды — летний и зимний, а теперь — набор вариаций. При случае можно здорово утеплиться: термобелье, жилет, флисовая куртка, бушлат… И обуви — две пары, а не единственные всесезонные сапоги. — Содержать в чистоте новую форму тоже легче, — продолжает рассказ капитан. — Тем более что в казармах у нас стоят стиральные машины-автомат. Порошком (сейчас «Тайд» закупили) тоже снабжаем. Беседы с глазу на глаз После завтрака солдаты отправляются на занятия, а мы — в клуб, чтобы побеседовать с воинами. Разговор ведем в «комнате психологической разгрузки», с глазу на глаз. Психолог части Милана Орлова любезно предоставила свой кабинет, совсем, кстати, на кабинет не похожий — это скорее гостиная: розовые занавесочки, цветочки, вазочки, мягкая мебель. Милана Юрьевна убирает в стол личные карточки военнослужащих — «врачебная тайна» даже для отцов-командиров — и рассказывает: — Ребята-срочники приходят в основном, когда возникают трудности с адаптацией к службе, контрактники чаще обращаются с семейными проблемами. Так или иначе, но каждый человек в части побывал в этом кабинете — необязательно потому, что у него проблемы. Психологическое тестирование проходят все. Если требуется вмешательство командира, то, конечно, я работаю с ним в тесном контакте. Но крайне тяжелых случаев психологического дискомфорта у военнослужащих части я сейчас и не припомню.…Первые наши собеседники — солдаты-срочники Илья Зубарев и Артем Прохоров. Призывались ребята весной. Серьезный, сосредоточенный Артем успел окончить юрфак Ивановского госуниверситета. — Я для себя решил, что отслужить в армии — долг каждого, — говорит Артем. — А вообще в армии у человека открываются новые способности. И физически крепче становишься, и самодисциплину подтягиваешь, учишься работать в команде, выстраивать отношения с разными людьми. Товарища поддерживает Илья. Родом он из Подольска, учился в вузе, но не закрыл зимнюю сессию на 4-м курсе, и вот «здравствуй, юность в сапогах». — Не, отслужить нужно, — расплывается в улыбке юноша. — Я, честно сказать, вообще не понимаю тех, кто время тратит на то, чтобы от армии скрыться. Зачем бегать? Мужик ты или нет? Конечно, у нас ведь многие до сих пор думают: «Зачем я в армии время буду терять?» За всех я не скажу, но у нас интересно — знания новые получаешь постоянно. Мы стараемся, помогаем друг другу — есть задача, ее нужно выполнить. И вообще мне кажется, что сейчас служить хорошо. Мои одноклассники, которые пошли в армию после школы, мало что рассказывали, и совсем никто не хотел оставаться в армии, чтобы служить по контракту. У нас в части контрактников много, и некоторые срочники говорят, что останутся. Как я ни пытала мальчишек, но признаваться в неискренности они не хотели. Стояли на своем: «Службой довольны!» Картинка получалась слишком радужной и мало правдоподобной. — Тут не надо искать подвоха, — пытался успокоить мою журналистскую недоверчивость старший лейтенант Лягин — следующий наш собеседник. — Просто выросло такое поколение, которое к армии позитивно относится. Я вот лично ни об одном дне, проведенном в армии, не жалею. Это нормальная мужская работа. Старлею Лягину — 24 года, выпускник Серпуховского филиала Военной академии имени Петра Великого. Максим из семьи потомственных военных, о службе в ракетных войсках мечтал с детства — пример отца перед глазами. Трудности его не пугают. Да и, как выяснилось, особых трудностей у молодого офицера нет. Жильем обеспечен (однокомнатная квартира в армейской «малосемейке»), зарплаты в 50 тысяч рублей хватает. — Но это все не главное. В армию ведь идут не за деньгами, — рассуждает старший лейтенант. — То, что быт устроен, конечно, неплохо — не отвлекает от службы: выполняй добросовестно свою работу, поставленную задачу — именно этого от тебя ждут и командиры, и государство. И о солдате надо заботиться, строить взаимоотношения с военнослужащими на принципах уважения и по уставу. Радистка Кэт и лучший «Воин Содружества» Нормальную мужскую работу, оказывается, с удовольствием выполняют весьма хрупкие и привлекательные барышни — рядовая Алина Ибрагимова и ефрейтор Екатерина Волкова. Воинского стажа на двоих — пятилетка. — Я работала в военкомате, потом — помощником генерального директора крупной фирмы, — рассказывает радистка Катя. — Узнала, что идет набор на службу по контракту. Что привлекло? Сначала рассуждала о стабильности — зарплата постоянная и неплохая, служебное жилье предоставляют сразу. Если обзаведешься семьей — дадут отдельную квартиру. Через пять лет можно вступить в «военную ипотеку» — фактически же платит за тебя государство. Уже потом, во время службы, пришло понимание, что армия — это очень достойно и интересно. Знаете, сколько у меня было впечатлений, когда я в первый раз вышла в эфир?! Это захватывающе! Отбиваешь «морзянку», принимаешь сигнал — общаешься с тем, кто, может быть, очень далеко от тебя. У Алины — своя история, свои эмоции, свои достижения. — Я когда маленькая была, все время к папе с вопросом приставала: «А девочек в армию берут?» Видимо, не просто так спрашивала, — рассуждает девушка. — Я точно знаю, что в армии нашла себя, и уже не представляю, как бы жила на «гражданке». А самым ярким своим армейским впечатлением, пожалуй, могу назвать «курсы выживания» в самом начале службы — мы две недели жили в палатках в лесу, — марш-броски по 50 километров… А когда первый раз постреляла боевыми патронами, то уж тут сомнений не осталось, что армия — это мое. То, что для кого-то непреодолимые трудности бытия, для Алины — романтика и суть службы. Минувшим летом она представляла Владимирскую ракетную армию на соревнованиях — конкурсе «Воин Содружества» и заняла первое место в РВСН! — У меня больше всех было баллов. Я быстрее мужчин собирала-разбирала автомат, метко стреляла и в физических упражнениях не отставала. Про творческие задания и не говорю, — не без гордости замечает рядовая Ибрагимова. — А вот на аналогичном конкурсе для всех родов войск, который проводило Минобороны, не повезло. Только пятое место заняла. «Только»?! Тут уж, как говорится, без комментариев. Рота и ротный Впечатления от посещения части были бы неполными, не загляни мы в казарму. У дверей нас встречает командир роты охраны и РХБЗ старший лейтенант Максим Шильман, ну и, конечно, дневальный, вытянувшийся в струнку. Чисто гвардеец у ворот Букингемского дворца — на внешние раздражители не реагирует. А мы с командиром роты осматриваем «расположение». Для несведущих: казарма для солдата — это все, это сосредоточение жизни, свободной от боевого дежурства, нарядов и занятий. Стены казармы украшают портреты великих российских полководцев и стенды с распорядком дня, памятками воину и прочей «наглядной агитацией». Одинаково аккуратно заправленные кровати (двухъярусные), тумбочки, под кроватями — тапочки. Колер одеял, конечно, на любителя, но серенько — не марко. Сейчас, как рассказывает старший лейтенант, идет увольнение в запас, так что не все койки заняты. Практически рядом со спальными местами — спортивный зал: штанги, гири и теннисный стол. По выходным, говорят, проводятся турниры, победители получают грамоты и возможность увидеть свое фото на Доске почета. Тут же — стойка с бронежилетами и касками, у входа — шкаф со спортивной формой. Командир роты проводит экскурсию: — Комната для информирования и досуга. Это «чайный уголок» — можно посидеть на диване, в шахматы сыграть, чай попить…Здесь рабочее место нашего внештатного парикмахера рядового Сорокина (он учился до армии парикмахерскому искусству) и внештатного сапожника младшего сержанта Аничкина. Это душевая, туалет, комната бытового обслуживания, где можно привести в порядок форму… Это оружейная, она на замке, и вам туда нельзя… Подъем у нас в 6.00, в 18.00 проходит подведение итогов за день. Потом ужин — в 19.00. Ужина мы дожидаться не стали — впечатлений и так предостаточно. Правда, все они («увы» или «к счастью»?) весьма положительные. Хотя, может быть, и прав офицер Лягин: не стоит искать подвоха?