Традиции и обычаи празднования Нового года и Рождества во Владимире 150-летней давности

Традиции и обычаи празднования Нового года и Рождества во Владимире 150-летней давности. В советскую эпоху биография оппозиционера и политэмигранта Александра Герцена преподавалась в школах и вузах как пример предшественника Ленина и других «пламенных революционеров». Но побывавший до своего отъезда в Лондон в двух ссылках (в том, числе и во Владимире) вольнодумец оставил после себя и обширную автобиографию «Былое и думы» — яркий очерк быта и нравов в России середины 19 века. Вот как Герцен встретил на полдороге во Владимир новый — 1856-й — год. «СЛАВНО ОГОРЧИЛО!» «Взошли мы, то есть я и мой камердинер Матвей, обогреться к станционному смотрителю. Деревянные часы постукивали разбитым и слабым звуком… — Посмотрите, — сказал мне Матвей, — скоро двенадцать часов, ведь Новый год-с. Я принесу, — прибавил он, полувопросительно глядя на меня, — что-нибудь из запаса, который нам в Вятке поставили. — И, не дожидаясь ответа, бросился доставать бутылки и какой-то кулечек. Я знал, что мой отказ огорчил бы Матвея, да и сам, в сущности, ничего не имел против почтового празднества… Новый год — своего рода станция. Матвей принес ветчину и шампанское. Шампанское оказалось замерзнувшим вгустую; ветчину можно было рубить топором, она вся блистала от льдинок: но a la guerre comme à la guerre. [на войне как на войне (фр.).] «С Новым годом! С новым счастьем!…» — в самом деле, с новым счастьем. Разве я не был на возвратном пути? Всякий час приближал меня к Москве, — сердце было полно надежд. Мороженое шампанское не то чтоб слишком нравилось смотрителю, я прибавил ему в вино полстакана рома. Это новое half-and-half [смесь двух напитков в равных количествах (англ.).] имело большой успех. Ямщик, которого я тоже пригласил, был еще радикальнее: он насыпал перцу в стакан пенного вина, размешал ложкой, выпил разом, болезненно вздохнул и несколько со стоном прибавил: «Славно огорчило!» Смотритель сам усадил меня в сани и повторял: — Вот и меня вы сделали с Новым годом… — вот и с Новым годом! Огорченный ямщик тронул лошадей… На другой день, часов в восемь вечера, приехал я во Владимир и остановился в гостинице с уксусом вместо бордо». РАЗГОВЕНЬЕ — ВЛАДИМИРСКИМ УГОЩЕНИЕМ Изгнанный из столиц Герцен, неожиданно как бы попал «в родные края». Поместья дворянских семей были раскиданы по всей России. Деревни во Владимирской губернии были, например, у автора «Горя от ума» Александра Грибоедова. И у Герцена в наших краях тоже нашлись свои люди. «— Вас спрашивал какой-то человек сегодня утром; он, никак, дожидается в полпивной, — сказал мне, прочитав в подорожной мое имя, половой с тем ухарским пробором и отчаянным виском, которым отличались прежде одни русские половые, а теперь — половые и Людовик-Наполеон. Я не мог понять, кто бы это мог быть. Явился сначала не человек, а страшной величины поднос, на котором было много всякого добра: кулич и баранки, апельсины и яблоки, яйца, миндаль, изюм…, а за подносом виднелась седая борода и голубые глаза старосты из владимирской деревни моего отца…» Что ж, теперь опальный публицист мог встретить Новый год уже по-настоящему! Но главная зимняя дата — это, конечно, Рождество Христово. В декабре во Владимире сначала постились, а уж потом гуляли. Празднику Рождества Христова предшествует 40-дневный Рождественский пост. В Сочельник, 24 декабря (по старому стилю), в день усиленного приготовления к празднику, владимирцы вообще не ели — до первой звезды. А вот после вечернего богослужения в церкви, можно было всем домочадцам собраться за общим столом и откушать «сочиво». Это постное блюдо: рис, мед, фрукты. Можно было есть пшеничный хлеб, пироги, пить кисель или «взвар» — компот из сухих плодов и ягод, развариваемых с медом или сахаром в горшке. КОЛЯДКИ, БАЛЫ И ВИЗИТЫ А еще полагалось колядовать, то есть ходить по домам, петь колядки, славить хозяев и получать за то угощение — лепешки, сочни, вылепленные из теста, в том числе в виде фигурок птичек и разных зверушек. Как правило, колядовали дети. Считается, что это действо, в основном, святочное, но это не совсем так. Пели «каледу», как называли эту песенку во Владимире и окрестностях, и под Рождество. В ночь на 25 декабря православные владимирцы шли в свои приходские церкви. В присутствии высшего духовенства Божественная литургия совершалось в Крестовой церкви Рождественского монастыря. После молебна в Архиерейском зале собирались и духовенство, и представители светской власти: важные чиновники и сановники, богатые владимирские купцы, представители образовательных учреждений города. Конечно, присутствовал и губернатор. После Всенощной свечи на елке зажигали для детей, но ненадолго. Детские праздники устраивались уже на второй и третий день Рождества. Во владимирском обществе, как и везде по России, были приняты «визиты» — посещения друг друга с поздравлениями в первый день Рождества. Это обычай, в основном, для статусных мужчин, чиновников и военных. И длился такой «визит» не более 15 минут. 12 дней после Рождественской ночи — это Святки. Балы, елки, фейерверки… Балы во Владимире XIX века начинались с 26 декабря (8 января по новому стилю). И после Крещения — тоже бал, на широкой Масленице — бал. Бал в XIX веке обычно начинался полонезом. Считалось, что полонез — танец более свободный, не столь строгий, как менуэт, которым открывали балы светского общества ранее. Вторым танцем во всей своей красе явился вальс. Тот самый вальс, который еще в начале того же XIX века казался излишне вольным, даже неприличным танцем. ПРОСТЫЕ РАДОСТИ ЗИМЫ Но если бал не для всех, то катание с ледяных гор доступно всем. Благо, что Владимир стоит на холмах — горок много. Для святочных гуляний горки заливали и специально, а то и строили деревянные. Делали такие горки от Дмитриевского холма до юго-западной башни Рождественского монастыря. Центр народных гуляний в XIX и начале XX века — Соборная площадь и парк «Липки». Центральная гора называлась «Кристальной». Кстати, в парке ставили и металлические печки, у которых можно было погреться. Катались на санках и на рогожах, на коврах и на шкурах — кому как нравится, у кого что есть… Гуляние в «Липках» — добрая владимирская традиция, дошедшая до нашего времени. Похоже, начало ей положено в начале XIX века при губернаторстве князя Долгорукова. Правда, парка тогда здесь не было, и лип тоже, но деревья вокруг нового губернаторского дома неподалеку от Дмитриевского собора уже были посажены. Выпить же и закусить простому человеку можно тоже по-простому — дома или в гостях у родни. Но хоть как-то отпраздновать — надо было обязательно. По древнему обычаю, в Святки нельзя было выполнять многие виды работ. Считалось: если шить на Рождество, то в семье уродится слепой, а если лапти плести — родится кривой. и старые открытки Владимира