Владимирский скульптор Евгения Гурова создает «Планету странников»

Ее жители одновременно и пугающие, и сказочно милые. Владимирский скульптор Евгения Гурова приглашает нас на «Планету странников». Кто сегодня обитает в этой стране чудес, знакомимся вместе с Любовью Клюквиной. Евгения Гурина живет… в Странниках. Так говорит она сама. Создание выразительных пластичных кофейных игрушек для кукольника — состояние души. Издалека они кажутся пугающими, но, если подойти ближе и приглядеться, в лицах нет злобы, скорее наивность, неуверенность, даже уязвимость. Евгения Гурина, кукольник: — Это бязь. Бязь покрашена кофе. На пузике мое любимое ноу-хау — это фотография на ткани. Она сделана на заказ, сделана на едином дыхании. С восторгом, со всем, а человек который заказывал пропал. И это такое большое оказалось счастье, потому что бывают Странники, которых с легкостью от себя отпускаешь. А бывает вот такая прелесть, которую, я понимаю, что не могу. Фотографии на груди персонажей — ключ к пониманию их внутреннего мира. Фирменная деталь автора. Печать Евгения производит на обычном лазерном принтере. «Новорожденный» персонаж — мистический Маленький принц, созданный по заказу организаторов московского «Крафт-фестиваля»… Евгения Гурина, кукольник: — Это «Маленький принц». Предлагалось переосмыслить вот эту сказку. Это планета, которая в себе объединяет разные эмоциональные окраски. При этом присутствует классика жанра — красная роза. Фонарщик — вроде как Маленький принц. Здесь вот эти бутылочки — отсылка к планете Пьянице. «А потом что-то пошло не так» — лейтмотив творчества, шутит Евгения. Разночтения вызывает Странница с головой слона. Кто-то видит в ней полосатое насекомое, а хозяйка — героиню «Преступления и наказания». Евгения Гурина, кукольник: — Новое прочтение Федора Михайловича Достоевского «Преступление и наказание». Вот здесь такие ручки в тумане, топорик, что-то мы кричим. Что-то произошло, что-то случилось, я не знаю. Старушка процентщица ли это или кто.//Пчелка Михайловна Достоевская. Странники — существа в стиле гранж. Что буквально переводится — «грязь», «пренебрежение». Евгения не стремится к равномерной окраске кукол. Ей по вкусу и по стилистике — несовершенства, пятна и трещинки. «Искусство спасет мир от красоты», написано в статусе кукольника в соцсети. Евгения Гурина, кукольник: — Иногда красота становится очень массовой. Не всегда же красота — она красивая. А мне как человеку творческому ближе, что искусство спасет мир.//Человек, который понимает искусство, человек, который творит искусство, это человек, у которого есть душа. А то, что нужно миру, это внутреннее содержание. Мы вот люди творческие настолько увлеченные чем-то, что нам не до конфликтов, не до скандалов, не до чего. Как получился Странник? Однажды, сам собой. Евгения — борец за чистоту образов. Старается ничего не заимствовать. Любимый автор кукольника — американский мастер Скотт Радке. Работы творцов пересекаются, но остаются уникальными. У Скотта — лепка и статика, у Евгении — шитье и динамика. Работы и те, и другие странные и трогательные. А авторы — мистики, умеющие загадывать загадки. Евгения Гурина, кукольник: — Не быть мистиком я не могу. Сейчас я уже говорю, что я не мешаю странникам появляться. Как как будто что-то проходит через меня, что я должна их делать. Я не могу их не делать. Они меняют выражение лица. Мама в один момент зайдя ко мне в мастерскую она что-то нехорошее сказала про Странников. И, значит, я вижу, она стоит и вдруг дернулась. Я говорю: «Что такое?» Она говорит: «Меня за волосы кто-то дернул». То ли ветер, то ли сквозняк, то ли что? Мария Гурина, мама Евгении Гуриной: — У меня такое ощущение, что иногда они расползаются по всей квартире. Они дергают меня за волосы, они выскакивают на меня из-за угла. Я прошу Женю как-то привести их к порядку, но они собираются и, весело хихикая, убегают к себе в мастерскую. Я их всех люблю. Они мне нравятся, но кроме того они все похожи на Женю. А ещё у Евгении Гуриной скоро праздник. Декабрьская международная выставка «Искусство куклы» в Москве увидит уникальных и редких Странников мастера, которые пока спрятаны от чужих глаз… Любовь Клюквина, Илья Хлудов