Масленица — праздник полицейского беспредела
Несколько дней назад «правоохранительным органам» стало известно, что по всем городам 6 марта в 14:00 пройдут акции против так называемой «спецоперации» российских войск в Украине. По всей стране в этот день были жёсткие задержания. По данным ОВД-Инфо, всего за день было задержано более 4640 человек. Людей били и увозили в отделения полиции. Некоторых продолжали избивать и там.
Владимир не отметился толпами протестующих. Здесь давно запугали всех, кто мог смело выйти, чтобы заявить о своей позиции. Акцию проводили сами сотрудники полиции, которых в это время оказалось необычайно много на Соборной и Театральной площадях города Владимира. Владимирцы, вышедшие на прогулку на празднование Масленицы, обходили стороной скопления людей в форме. Но были и те, кто отважился гулять среди грозных представителей власти.
В 14:00 полицейские начали задерживать всех, кто находился на площадях. Задерживали просто гуляющих людей, тех, кто сидел на лавке, тех кто фотографировал Театральную площадь.
У людей проверяли документы и увозили в здание спецприёмника по адресу: ул. Полины Осипенко, 40. Опасным было само прибывание на улице. Никто не стоял с плакатами, никто не выкрикивал лозунги. Людей просто задерживали и увозили. Каким-то чудом не задержали редактора «Довода» Кирилла Ишутина, у которого накануне проходил обыск.
В спецприёмнике оказалось порядка 20 человек. Их опросили и долго держали в здании. На суд их не повезли, да и как везти, если людей задержали просто за нахождение в определённое время в определённом месте? Нет такого закона, который запрещает людям гулять в центре города.
Для нас это переломный момент. Полиция стала забирать людей просто так, даже без надуманного основания. Полиция нарушает закон и стала врагом для своего народа, который она обязана защищать. И этому нет никакого оправдания.
И об этом никто не рассказывает и не пишет. Там не было журналистов. Владимирские журналисты готовы лишь переписывать пресс-релизы чиновников и полиции, но освещать правду для них стало некомфортно. «Четвёртой власти» в России, как и свободной журналистики, больше не существуют. Надеемся, что все эти люди, называющие себя настоящими журналистами, это прочитают. Если вы не можете выходить на улицу и собирать информацию о самых значимых событиях в стране, то какие же вы журналисты?
В заключение хочу привести две цитаты из произведения Ремарка «Ночь Лиссабоне», где герой рассказывает о Германии накануне самой страшной войны в истории планеты.
«Передовые газеты были ужасны — лживые, кровожадные, заносчивые. Весь мир за пределами Германии изображался дегенеративным, глупым, коварным. Выходило, что миру ничего другого не остается, как быть завоеванным Германией. Обе газеты, что я купил, были когда-то уважаемыми изданиями с хорошей репутацией. Теперь изменилось не только содержание. Изменился и стиль. Он стал совершенно невозможным.Начитавшись газет, я упал духом: много ли надо, чтобы поверить во все это, если читаешь одно и то же каждый день! А сравнивать было не с чем: иностранные газеты в Германии были под строгой цензурой.Я принялся наблюдать за человеком, сидящим рядом со мной. Он ел, пил и с удовольствием поглощал содержание газет. Многие в пивной тоже читали газеты, и никто не проявлял ни малейших признаков отвращения. Это была их ежедневная духовная пища, привычная, как пиво.***… Они вовсе не были перекроены все на один лад, как я представлял раньше. В купе входили, выходили и снова заходили люди. Чиновников было мало. Все больше простой люд — с обычными разговорами, которые я слышал и во Франции, и в Швейцарии, — о погоде, об урожае, о повседневных делах, о страхе перед войной.Они все боялись ее, но в то время как в других странах знали, что войны хочет Германия, здесь говорили о том, что войну навязывают Германии другие. Как всегда перед катастрофой, все желали мира и говорили только об этом…Он стоял перед толпой и орал о праве на завоевание всех немецких земель, о великой Германии, о мщении, о том, что мир на земле может быть сохранен только в том случае, если остальные страны выполнят требования Германии и что именно это и есть справедливость».
С тех пор ничего не изменилось.