Врио губернатора Авдеев смотрит на жизнь глазами владимирцев, но пропускает эти взгляды через свой мозг

Временно исполняющий обязанности губернатора Владимирской области объяснил, почему некоторые решения, особенно по кадровой политике, принимаются медленно. Александр Авдеев просто ещё не обладает полным знанием всех родовых травм вверенного ему региона.

Если кому-то нравится думать, что решения, принимаемые временно исполняющим обязанности губернатора Владимирской области, являются спонтанными, случайными, или навязанные кем-то, то пусть продолжают так думать. Об этом Александр Авдеев заявил на встрече с блогерами, которая прошла 17 февраля на площадке научно-производственного комплекса «Автоприбор».

Врио губернатора признал, что есть определённое количество людей, которые пытаются пролоббировать принятие им различных решений по разным направлениям, особенно по вопросам подбора кадров, но он не практикует резких телодвижений. Авдеев пояснил, что ему нужно время, чтобы собрать всю информацию по кандидатам на должности, в том числе сведения репутационного характера.

Врио губернатора сообщил, что большую кадровую работу предстоит провести в 5 департаментах Владимирской области, находящихся в ужасном состоянии, но назвал только 3 проблемных департамента — здравоохранения, транспорта и дорожного хозяйства, а также внутренней политики.

Александр Авдеев добавил, что при принятии решений он смотрит на реалии во Владимирской области глазами её жителей, но всё увиденное пропускает через свой мозг.

Ваша предшественница Светлана Юрьевна Орлова, которая тоже прошли через статус врио…

Да, у неё большой путь.

… она, победив на [губернаторских] выборах [в сентябре2013 года], сказала, что была удивлена, когда узнала, сколько во Владимирской области сплетников и наушников. Вы разделяете такое ощущение, что здесь очень много сплетников?

И многие задаются таким вопросом: Александр Александрович Авдеев, после четырёх с половиной месяцев пребывания во Владимирской области, чьими глазами смотрит на Владимирскую область?

Вот на последний [вопрос] я особенно отвечу, потому что, поверьте, я мониторю то, что происходит какое-то отношение [ко мне]. Понятно, что пока я ещё представляю какой-то закрытый футляр, но я вот вам расскажу, что происходит.
Светлана Юрьевна [Орлова] прошла громадный путь. Я, наверно, пожалуй, с ней в какой-то части не соглашусь, потому что, на самом деле от незнания, от какой-то закрытости возникает куча сплетен и слухов. И если даже посмотрим на то, что происходит буквально сейчас в Соединённых Штатах, то есть, плохая разведка говорит о том, что война прямо сейчас начнётся. То есть, [распускаются] какие-то слухи и сплетни, кто-то чего-то там [где-то услышал и чуть ли неофициально сообщает об этом].
Люди везде одинаковые, люди хотят знать правду. Если им этого не дают, если им дают информацию, в которую невозможно поверить, то начинаются домыслы, слухи.
Я могу — прошу с пониманием к этому отнестись — могу скорее сказать, что здесь присутствует некая апатия, она сформировалась, видимо, за какое-то время. Это — есть. А люди [во Владимирской области] примерно так же относятся к информации, сплетням и слухам, как и в любом другом регионе. Вы думаете, их меньше в Москве или Московской области, что ли? Да гораздо больше.

Нет, имеется в виду, что многие начинаются вам сплетничать с целью подвигнуть вас к принятию каких-то решений…

Тогда отвечу на второй вопрос. Иногда кажется, что я такой, знаете, что-то не принимаю решений или медлительный.
Кого-то я разочарую, может, в этом, а кому-то просто расскажу, [как принимаются решения].
Мыслительный процесс происходит постоянно. Кто-то пытается меня сподвигнуть на какие-то решения кадровые — «а давайте всех уволим», или «давайте вот этих примем».
Поверьте, я совершенно не тороплюсь, и [когда возникает] желание [у] кого-то подбодрить меня и переставить мне ноги, ну, я, так, знаете, улыбаюсь в душе: «Ну, давайте!» Чтобы принять правильное решение недостаточно не то, что двух недель, а иногда даже полгода недостаточно. Чтобы принять, допустим, кадровое какое-то решение, или инвестиционное решение, или градостроительное решение, какую-то выработать свою позицию, требуется масса информации, особенно для человека, который тут недавно появился, и который не обладает знанием истории, всех родовых травм, откуда это всё началось. И требуется время.
Кому-то кажется, что ничего не происходит, на самом деле происходит серьёзная обработка информации, поиск материалов, запросы на репутацию [кандидатов на ту или иную должность], оценка снаружи, изнутри, по горизонтали, по вертикали, изучение истории, принятие какого-то решения.
Часто те решения, которые вы видите или [вот-вот] увидите, как ни странно, они были сформулированы уже два месяца назад, допустим, просто ждали своего часа.
Желающие что-то рассказать всегда найдутся в любом коллективе. Вот придёте на завод, и здесь вам обязательно расскажут, кто через какую проходную чего вынес. Или кто привёл завод к банкротству. Или кто получает больше зарплату, а кто — меньше. Везде расскажут — в любом коллективе. В любом. Даже в любой редакции.
Я не знаю, есть ли такое правило в нашей армии, или нет, но в английской армии, если солдат совершил проступок, капрал не имеет права его наказывать в первые сутки. Он должен успокоиться, изучить материалы, и только со спокойной головой принимать это решение. Какую-то такую параллель провожу.

У нас такого нет.

Иногда бывает, что [при принятии решений] надо [действовть] прямо вот [так]: ворвался, всех, значит, построил, но я не практикую этого. Нужно время. Кому-то кажется, что надо побыстрее. Может быть, и надо. Но чтобы быть более объективным, нужно время.

Но у вас уже какая-то картинка сформировалась о Владимирской области?

Да нет. Вы понимаете, люди, которые прожили в области, в городе, значит, всю жизнь, и то не сформировали всю картинку — она меняется динамично. Картинка формируется постоянно, она адаптируется под какие-то условия. Поэтому она будет постоянно формироваться, но есть ключевые направления, в которых есть сосредоточения [применения усилий].
С точки зрения, допустим, кадровой политики, я могу сказать, что у меня… Вернее, у нас с вами, пять департаментов [Владимирской области] в ужасном состоянии.

А можно назвать их?

Ну вот, я сейчас пересобираю полностью здравоохранение, вы знаете; полностью транспортный [департамент] пересобираю, ну, не полностью, но серьёзно; прошу прощения, департамент внутренней политики.
И, конечно, [если] кому-то кажется, что решения, которые принимаются — спонтанные, случайные, или навязанные кем-то. Кому нравится так думать, пусть [так и] думают.
Мне бы хотелось, чтобы те, кто освещает деятельность администрации [Владимирской области в СМИ], или свои какие-то направления [в социальных сетях], тоже видели, что в области происходит — что происходит плохого, и что — хорошего. И, видите, насколько диапазон [интересов] большой: кого-то в чистом виде интересует политика, допустим, и подковёрные, кулуарные и всякие там игры в Законодательном Собрании и в администрации; кого-то интересуют животные. То есть, диапазон — огромный. Давайте всё это вместе и смотреть.
Когда вы спрашиваете, чьими глазами я смотрю на жизнь здесь [во Владимирской области], [я могу сказать, что] смотрю [на неё] вашими глазами, но только пропускаю через свой мозг.