Липовыми больничными торговали во время войны в Коврове

Трудно поверить, но даже в самые трудные для страны годы — в Великую Отечественную войну — случались истории, более типичные для нашего беспринципного времени, когда «все покупается и все продается». А именно: в Коврове торговали липовыми больничными листами. И покупали эти бюллетени некоторые несознательные работники оборонного предприятия. Все вкалывали на совесть, руководствуясь лозунгом «Все для фронта, все для победы!», а эти искали возможность «отдохнуть».

Эта криминальная история произошла в городе Коврове летом 1942-го.

Шел второй год Великой Отечественной войны, гитлеровцы захватили Крым и Севастополь, рвались к Сталинграду, к Волге и Кавказу. В кольце блокады оставался Ленинград. Сохранялась угроза Москве.

А в Коврове не только ковалось оружие будущей Победы, но и велось следствие по уголовному делу о фиктивных больничных листах. Фигурантами его стали сотрудники 1-й поликлиники и работники завода имени К.О. Киркижа, что позже стал именоваться в честь оружейника В.А.Дегтярева…

Хищение в больнице

В августе 1942 года сотрудники Ковровского горотдела НКВД узнали о том, что в 1-й городской поликлинике Коврова некие злоумышленники похищали чистые бланки больничных листов. Тогда же появились данные о том, что на местном оружейном заводе некоторые рабочие предъявляли сомнительные больничные листы, по которым на длительное время освобождались от работы.

Завод — одно из крупнейших оборонных предприятий страны. Идет война. Поэтому сотрудники госбезопасности сработали предельно оперативно. В кратчайшие сроки они выявили виновных в подделке документов и уклонении от работы (тогда это трактовалось как саботаж).

Выяснилось, что в поликлинике № 1 (очевидно, при первой горбольнице) работала медсестра Мария Комарова. Она и организовала преступный бизнес на «левых» больничных.

Из характеристики медсестры Комаровой. Работает в 1-й горполиклинике с октября 1941 г. в качестве медсестры глазного кабинета. За время работы в глазном кабинете дисциплинированностью и выдержанностью не обладала, неоднократно вступала в пререкания с врачом при распоряжениях о необходимости выполнения той или другой работы или при указаниях на недостатки и упущения при работе, почему ее в конце концов пришлось перевести на менее ответственную работу с 24 февраля 1942 г. в терапевтический кабинет для работы по приему больных с врачом Карлиной Л.В. Во время работы в терапевтическом кабинете с порученной работой Комарова М.С. справлялась более удовлетворительно, хотя у ней иногда бывали недоразумения личного характера с врачом Карлиной… По своим личным качествам Комарова М.С. отличается хитростью и изворотливостью».

Как оказалось, медсестра в мае 42-го похитила книжку бланков больничных листов. При помощи не в меру предприимчивой ковровчанки Пелагеи Бурмистровой — женщины без определенных занятий, Комарова наладила сбыт «левых» больничных листов.

Мзду в виде хлеба и карточек на хлеб подельницы делили пополам.

Характерно, что Бурмистрова свои сугубо корыстные преступные действия оправдывала тем, что, мол, «ребятам тяжело беспрерывно работать и нужно отдохнуть».

25 кг муки и машина дров

Во время расследования преступлений Комаровой и Бурмистровой выявилась также преступная деятельность врача-терапевта той же поликлиники Лидии Карлиной. Как оказалось, она тоже торговала липовыми больничными.

Характеристика врача Карлиной. Работает в 1-й горполиклинике в качестве врача-терапевта и заведующей здравпунктом фабрики Абельман с 30 августа 1940 г. Обладает слабой врачебной эрудицией и не стремится пополнять свои врачебные знания, почему все время качество ее работы стоит на низком уровне. Карлина Л.В. мало дисциплинирована, нуждается в постоянной проверке выполнения поручаемой ей работы. При всех этих отрицательных качествах она хитра и изобретательна в нахождении всяких «объективных» причин. За упущения по работе имеет три выговора: один за нарушение порядка работы по прививкам и два — за уклонение от выполнения служебных обязанностей, выразившемся в непосещении больных на дому. За плохую работу в качестве заведующей здравпунктом фабрики Абельман была снята с этой работы и заменена другим работником.

Как установило следствие, Карлина незаконно выдавала подложные больничные листки лицам, не желавшим работать. Этим способствовала проведению саботажа. Ну, и сама наживалась. Например, за поддельный бюллетень и справки с шофера завода Стехова она получила взятку в размере 25 кг муки.

Карлина незаконно выдала заводскому шоферу Алексею Ивановичу Стехову (кстати, ранее дважды судимому) больничный лист и обещала договориться с врачами призывной комиссии об освобождении его от призыва в РККА.

Помимо этого, Карлина «выдавала незаконные больничные листки контролеру ОТК завода № 2 Птицыной, по которому последняя гуляла 5 дней, шоферу того же завода Михееву и просила его за это привезти ей машину дров».

По законам военного времени

Вместе с медсестрой Карповой, ее подельницей Бурмистровой, врачом Карлиной, шофером-уклонистом Стеховым на скамью подсудимых также попали рабочие завода имени Киркижа, купившие липовые больничные. Среди них токари Василий Карпов и Михаил Антипов (ранее он получил строгие выговоры за подмену бракованных деталей и прогул), а также фрезеровщик Егор Князькин, ранее уже судимый.

Из них Карпов по фиктивному больничному «отдыхал» 26 рабочих дней, Антипов — 36, а Князькин — 16. И это в условиях военного времени, когда даже дети и старики порой сутками не выходили из цехов!

Из допроса подсудимого Стехова:

Вопрос: Вы знали, что завод им. Киркижа в настоящее время изготавливает оборонную продукцию, и Вы, не выходя на работу, срываете выполнение программного задания по изготовлению оборонной продукции?

Ответ: Да, я прекрасно знал, что, умышленно не выходя на работу по поддельным больничным листам, я способствовал невыполнению программного задания завода по изготовлению оборонной продукции, которая идёт на фронт.

Прогульщики хорошо понимали, что творят. Тем более, что из-за нехватки рабочих на заводе простаивали станки. Об этом тоже говорится в материалах уголовного дела.

Следственное дело № 533 направили на рассмотрение Военного трибунала войск НКВД Ивановской области.

Военный трибунал 30 ноября 1942 года приговорил Комарову и Стехова к расстрелу, Бурмистрову, Карпова и Антипова — к 10 годам исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ), Князькина — к 5 годам ИТЛ, Карлину — к 6 годам. Определением Военной коллегии Верховного суда СССР от 18 декабря 1942 года высшая мера Комаровой и Стехову заменена 10 годами ИТЛ.

Осуждена обоснованно

Следствие также выявило преступную беспечность и неуместное благодушие заведующего поликлиникой № 1 г. Коврова Павла Иосифовича Евсюкова. У него под носом происходили указанные безобразия, однако ответственность он не понес. Во всяком случае, из уголовного дела это не видно.

В качестве эпилога можно добавить, что в 1993 году Лидия Карлина написала заявление в Генеральную прокуратуру РФ с требованием признать ее жертвой политических репрессий. Однако Генпрокуратура вынесла решение о том, что врач ковровской поликлиники во время Великой Отечественной войны была осуждена обоснованно.

В наши дни печальной реальностью стала покупка «липовых» сертификатов о якобы сделанных прививках от коронавируса. Это во многом перекликается с событиями давней поры. И там и тут налицо доведенный до абсурда преступный эгоизм. Возможно, и ответственность за подобное должна быть соответствующей…

*****

Комментарий руководителя Музея истории органов безопасности во Владимирской области Андрея Соловьева:

В статье затронуто сразу несколько актуальных на сегодня вопросов.

Во-первых, столкновение личных и государственных интересов. В советское время ответ был однозначным: «раньше думай о Родине, а потом о себе!» И дело было не только в коммунистической идеологии, но и в общинной психологии общества, которая для этой самой коммунистической идеологии была благодатной почвой. Любители пожить за чужой счет не только осуждались в судебном порядке, но и на уровне бытового восприятия.

И, хотя с юридической точки зрения умысел на контрреволюционный саботаж в действиях описанного в статье «медицинского ООО» и его клиентов не особо усматривается, не надо забывать, что действие происходит весной-летом 1942 года, тяжелейшего года Великой Отечественной. И завод № 2 выпускает оборонную продукцию, идущую прямо на фронт. Причём график работы напряжённый, на пределе сил, из-за нехватки кадров простаивают станки, каждые рабочие руки — на счету.

Поэтому позиция следователей понятна, она чётко обозначена при ведении допросов обвиняемых, и кроется за ней не желание отчитаться вскрытием организованной группы саботажников, а чувство справедливости и, как это ни громко звучит, государственным подходом. Следователи — сами ковровчане, и как работают на заводе их родственники и знакомые, им объяснять не надо.

Именно осознание большинством населения первичности интересов государства по отношению к личным интересам помог нашей стране выстоять в той войне.

Пришли иные времена, и интересы личности выдвинулись на первое место.

Нас уговаривают сделать прививки, соблюдать санитарные меры безопасности –, но находятся те, кто воспринимает эти призывы как покушение на их личную свободу. МНЕ не надо, Я НЕ ХОЧУ. И покупают справки о прививке. И есть те, кто эти справки ПРОДАЁТ, выливая весьма недешёвую по себестоимости, но бесплатную для граждан вакцину в канализацию. Не за хлебные карточки уже, не за мешок муки –, но за наличность.

Но суть та же: ЛИЧНЫЙ ИНТЕРЕС. Итог у всех на глазах: пандемия продолжает свое «победное шествие». И достаточно сравнить распространение болезни в Китае с его жесткой позицией с масштабами заболеваемости в странах, считающих себя «оплотом демократии».

Во-вторых, обращает на себя внимание то обстоятельство, что никто из участников описанной в статье преступной схемы, включая главврача поликлиники, не трясётся от страха перед «кровавым НКВД».

Читая изложенные в статье материалы дела, начинаешь сомневаться в набивших оскомину причитаниях о якобы царившей в СССР атмосфере всеобщего страха и недоверия. Да и невинными жертвами фигуранты дела явно не выглядят. Кому выгодны легенды о «жутком советском прошлом», думаю, уже большинству стало ясно.