«Пьеса с матом. Но все мы взрослые. Уж со строителями-то все разговаривали».

Не так давно во Владимире прошли премьерные показы спектакля «Солнечная линия» по пьесе современного драматурга Ивана Вырыпаева. Его авторами стали актеры Анна Лузгина, Александр Аладышев и белорусский режиссер Дмитрий Тишко.

Постановка является независимым проектом ребят, реализация которого осуществлялась в центре современной культуры «Флигель». Для того, чтобы узнать чуть больше о работе творческого трио, зрительском отклике, а так же планах на будущий театральный сезон, обратимся к одному из создателей спектакля — Александру Аладышеву.

Расскажите поподробнее о выборе литературного материала. Чем именно привлек текст Вырыпаева?

— Мне показалось, что эта история близка очень многим парам, людям, которые вместе, которые не вместе. Слишком много узнаваемых, паттерных ситуаций, которые знакомы всем нам. В обычной жизни довести меня до скандала практически невозможно, но такие моменты тоже были, а есть люди, которые еще хлеще выясняют отношения друг с другом. Хорошо когда есть возможность со стороны посмотреть на это. Ты понимаешь, насколько это бессмысленно, когда мы ходим по одному и тому же кругу, повторяем одни и те же слова, а по сути дела хотим только, чтобы нас пожалели. Мы хотим нежности друг от друга. Недавно я услышал фразу Петра Мамонова в одном из последних его интервью. Он рассказывает историю женщины, которая делится со священником семейными проблемами: с мужем что-то не ладится. А священник говорит: «Он у тебя приходит, а у него тапочка худая. Ты поставь, чтобы ему было удобнее тапочки надевать». Она сделала это и муж подобрел, заметил, что про него подумали и жизнь поменялась. Какие-то мелочи, внимание друг к другу очень важны. Мы любим усложнять, а на самом деле все гораздо проще.

Кто еще из сегодняшних авторов интересен Вам?

— Я такой человек, что в основном увлекаюсь литературой прошлого, но есть и современные авторы, которые мне очень интересны. Чаще всего это проза, нежели драматургия: произведения Евгения Водолазкина, Алексея Сальникова, Владимира Сорокина, Андрея Иванова. Конечно, мне очень нравятся пьесы Ивана Вырыпаева, я их много читал и над двумя из них мы работали: «Солнечная линия» и «Иранская конференция».

Приходилось ли сталкиваться с трудностями в процессе подготовки премьеры и если да, то с какими?

— Трудности есть всегда и они разные. Конкретно здесь получилось так, что все трудности способствовали появлению новых идей. Допустим, мне не хотелось делать эту пьесу на театральной сценической площадке, нужно было какое-то другое пространство. Хоть улица! Но улица здесь, понятное дело, не подходит, это разговор внутри дома, так что это немного разрушило бы историю. В итоге я нашел помещение (центр современной культуры «Флигель»), пришел к Насте Вавиловой, увидел второй этаж и говорю: «Вот, идеально! Две комнаты, можно их использовать и работать здесь». Так что все трудности в итоге выливались в свежие идеи. Понятно, что играть в лофтовом пространстве не ново, но во Владимире такого не делали, по крайней мере, в последнее время. Так что мне кажется, это было интересно. И сложность была еще в том, что мы немного волновались, потому что пьеса с ненормативной лексикой, не знали, как люди будут на это реагировать, есть разные точки зрения по отношению к ненормативной лексике на сцене. Но, по-моему, если она оправданна, если в этом нет пошлости, просто чистого вызова, если в этом есть смысл, тогда это уместно. Напиши 18, взрослые люди, все мы знаем, что такое язык. Уж со строителями-то все разговаривали.

Будет ли, на Ваш взгляд, «современный театр» в дальнейшем пользоваться популярностью у владимирского зрителя? Готовы ли люди к смелым постановкам?

Я думаю, что да. Мне кажется, есть какой-то запрос. Вообще хорошо, когда есть выбор. Мы с Аней работаем во владимирском драматическом театре, и нам очень нравится там работать. Это классический репертуар. Но параллельно мы видим, что есть другая реальность, реальность жизни. Другой язык, люди по-другому мыслят, приоритеты даже немножко другие, скорости другие, немножко смыслы другие. То есть все равно изменения есть. Каждое поколение, каждое время привносит свои какие-то вещи. Современная драматургия позволяет взглянуть на себя. Мне кажется неправильным сравнивать, как некоторые говорят: «Ну, это не Достоевский, это не Толстой…» Как можно отвергать то, что есть сейчас? Это же какой-то процесс исследования нынешней реальности. Это ПРОЦЕСС, а не результат. И театр — это процесс, а не результат, так же как и жизнь. Поэтому я очень надеюсь, что это будет интересно. Вопрос качества, вопрос вкуса…Хотелось бы, чтобы в дальнейшем мы делали новые проекты и повышали качественный и художественный уровни.

Что лично для Вас есть успешный финал/хороший спектакль?

— Когда нет равнодушия. У зрителей, у тех, кто его делает в первую очередь. Потому что если что-то с равнодушием делаешь, маловероятно, что это заденет струны души. Хотя такое тоже бывает. Есть инструменты, которые работают, но мне это малоинтересно.

А чем на Ваш взгляд можно привлечь современного зрителя?

— Я как-то проще на это смотрю. Есть чисто коммерческие «хайповые» вещи, но со мной это мало работает, не моя область. Я считаю, что нужно что-то честное делать, разговаривать честно с людьми и самому быть в этом плане честным.

Премьера проходила в стенах Флигеля, а есть ли другие площадки во Владимире или за пределами города, которые вы хотели бы опробовать?

— Их огромное количество. Цеха, заводы. Я очень хочу сделать проект по Чернобылю на какой-нибудь заводской площадке. Пусть она даже будет разрушенная. Сейчас мы его продюссируем. Надеюсь, успеем выпустить осенью, но если возникнут сложности в связи с пандемией, придется перенести его реализацию на весну.

Какая судьба уготовлена «Солнечной линии», будут ли повторные показы?

— Мы обязательно будем играть спектакль. То есть, пока есть запрос, мы его будем играть в любом случае. Планируем также возить его в другие города. Будем искать такие же лофтовые площадки. Все-таки нужно несценическое пространство. Даже если это театр, мы будем искать в самом театре места, которые не являются площадкой. Может быть, там есть такие две комнаты. Питер, Ульяновск, Москва — это те города, с которыми уже идут переговоры.

Автор текста Александра Лебедикова.