ФСБ рассекретила документы о драматичной истории с ковровскими оружейниками в 1940 году

История разработки в 1940 году дискового магазина к пистолету- пулемету Дегтярёва: почему Сталин пригрозил ковровским оружейникам репрессиями, и искали ли чекисты на будущем ЗиДе банду вредителей.

В Коврове, в техноцентре ОАО «ЗиД» (Завод имени Дегтярёва) в состоялась презентация выставки, на которой были представлены рассекреченные материалы Управления ФСБ по Владимирской области. Эти документы проливают свет на процесс разработки и внедрения в массовое производство в 1940 году на заводе № 2 имени Киркижа (ныне ОАО «Завод им. В.А.Дегтярёва») дискового магазина к пистолету-пулемету Дегтярёва, впоследствии применявшегося и на пистолете-пулемете Шпагина. На сайте ЗиДа представлены некоторые факты этой драматической истории.

СОВЕТСКО-ФИНЛЯНДСКАЯ ВОЙНА РЕАБИЛИТИРОВАЛА ПИСТОЛЕТ-ПУЛЕМЕТ

История пистолетов-пулеметов началась во второй половине двадцатых годов.

Пистолет-пулемет Василия Дегтярёва (ППД) прошел испытания в 1934 году, и год спустя его официально приняли на вооружение Красной Армии. Однако в силу определенных конструктивных особенностей магазина через четыре года ППД сняли с производства. «Реабилитация» изобретения Дегтярева началось в ходе Советско-Финляндской войны.

«Слабый пистолетный патрон калибра 7,62 мм, недостаточно большая емкость секторного магазина (25 патронов), небольшая дальность эффективного прицельного огня. Насколько острая необходимость в таком оружии? Подобного рода сомнения на уровне руководства страны привели к тому, что в 1939 году производство ППД было прекращено. Оставался он только на вооружении пограничных войск. Однако начавшаяся в декабре 1939 года Советско-Финляндская война доказала, что решение отказаться от ППД было ошибкой. В боях красноармейцы столкнулись с финнами, вооруженными пистолетом-пулеметом «Суоми» системы Аймо Лахти. Внешний вид и характеристики этого образца были схожи с ППД… «Суоми» продемонстрировал, что в условиях пересеченной местности этот автомат — незаменимое и эффективное оружие», — сообщается на сайте Завода имени Дегтярева.

На срочном совещании у Сталина было решено возобновить производство пистолетов-пулеметов Дегтярева, но при этом была поставлена задача разработать для них новый магазин большей емкости. 5 января 1940 года она была озвучена Дегтяреву самим Сталиным. Оружейник дал слово руководителю страны, что новый магазин будет готов через семь дней.

СТАЛИН УГРОЖАЛ КОВРОВСКИМ ОРУЖЕЙНИКАМ РЕПРЕССИЯМИ

Для ковровского завода и его специалистов это задание и обещание Дегтярева чуть не стало фатальным. В советское время события, которые происходили в январе-феврале 1940 года описываются сухо и в ключе: задачу поставили — задачу выполнили.

«Это задание в считанные дни было выполнено. В сжатые сроки было освоено производство нового магазина и завод начал комплектовать ими автоматы ППД, отгружаемые на Карельский перешеек», — писали советские издания.

На самом деле все было не так гладко: сроки не выдерживались, изделия не проходили испытания. Дошло до того, что Сталин пригрозил ковровским оружейникам репрессиями и даже перешел от слов к делу.

«В 1988 году в журнале «Знамя» впервые были опубликованы воспоминания трижды Героя Социалистического Труда Б.Л. Ванникова, который в 1939–41 годах работал на должности наркома вооружения. Ванников писал, что над заданием по разработке диска весь коллектив предприятия работал с исключительной самоотверженностью, люди сутками не уходили с завода, но установленные для конструкторов и технологов сроки не выдерживались. В необычайной спешке допускалось много ошибок. Готовые автоматы неоднократно возвращались с отстрела на исправление. Вскоре от Сталина на завод поступила телефонограмма резкого содержания, угрожающая репрессиями. Прибывшие из Москвы сотрудники НКВД начали поиски вредителей и саботажников, был арестован один из инженеров. Заводом «заинтересовались» все контрольные органы. Нажим и угрозы только мешали делу. Весь коллектив работал из последних сил, не считаясь со временем, но созданная на заводе обстановка резко снижала эффективность этих усилий. Перелом в ситуации наступил лишь после того, как Сталина ознакомили с образцами из первой партии дисков для ППД и он остался ими доволен. После этого сотрудники НКВД были отозваны с завода», — сообщается на сайте Завода имени Дегтярева.

В архиве ЗиДа сохранилась документы, которые свидетельствуют о том, что в ходе этой истории пострадал не только один инженер, которого арестовал НКВД. «За срыв важного правительственного задания» с передачей материалов в следственные органы с завода были уволены заместитель главного конструктора И.В. Долгушев, начальник бюро подготовки производства цеха № 5 К.Н. Сеферов, инженер-технолог А.Г. Волченков, начальник второго отделения цеха № 5 С.А. Пронин, начальник участка цеха № 23 Г.А. Пронин. С должности был снят директор завода А.Н. Курятников.

ВЗГЛЯД НА ИСТОРИЮ С ДИСКАМИ ППД ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ РАССЕКРЕЧЕННЫХ ДОКУМЕНТОВ ФСБ

Драматичной историей разработки дисков для ППД на ковровском заводе заинтересовался руководитель музейного образования «Музей истории органов безопасности во Владимирской области» Андрей Соловьев. В архиве ФСБ были найдены соответствующие материалы и рассекречены в соответствии с федеральным законодательством. По ним история создания дискового магазина обрастает новыми и неожиданными подробностями.

«На совещании у Сталина было принято решение о производстве дискового магазина… В течение недели, с 6 по 11 января, Дегтярёв сконструировал горловину к финскому образцу магазина, которая позволила бы его использовать на ППД. 11 января заместитель наркома вооружения И.А. Барсуков провел у директора завода А.Н. Курятникова совещание и поставил задачу изготовить к 15 января 15 экспериментальных магазинов.

12 января в час ночи на завод была вызвана группа инженеров-конструкторов, которые в 23:00 еще только вернулись с работы домой. Им выдали финский магазин, с которого требовалось сделать необходимые промеры и к 16:00 подготовить все чертежи. Дело осложнялось тем, что магазин оказался поломан. К тому же конструкторам не разрешили демонтаж клепаных и сварных соединений. Инженерам не предоставили точных мерительных инструментов: в их распоряжении были линейка, три изношенных штангенциркуля и микрометр. Измерения выполняли как могли: обводили контуры на бумаге, делали слепки из воска. В 12:00 диск у них изъяли. Инженеры все же смогли завершить работу к назначенному времени. Их чертежи, о точности которых даже речи не могло идти, были сразу же направлены в цех № 5 для изготовления штампов и приспособлений.

14 января своим приказом Ванников установил начало массового производства магазинов с 1 февраля. К 20-м числам февраля завод должен был дать 5000 магазинов. С этого момента среди руководства завода начинается паника. Массовое производство в условиях, когда нет ни единого опытного образца магазина! Попытка собрать магазины из изготовленных деталей оказалась неудачной — они не собирались. В срочном порядке чертежи изменялись, переделывались приспособления, а детали, которые уже массово штамповались, шли в брак. На заводе постоянно находился главный инженер Главка Наркомата вооружения И.Г. Берцев, периодически — Барсуков и Ванников. Можно сказать, руководство Наркомата сидело на плечах у руководства завода и постоянно давило.

Испытания первого собранного магазина выявили несовершенство его конструкции — наблюдалась задержка подачи патрона. Сказался тот факт, что конфигурации советского и финского патронов были разными. Возобновилась корректировка конструкторской документации. Одновременно Наркомат дал задание тульским конструкторам сделать свою разработку. О 15 дисках к 15-му января уже не вспоминали. Чертежи тульских разработчиков поступили в двадцатых числах января, но изготовленные по ним диски не прошли испытания. К 24 января было собрано семь дисков, изготовленных по чертежам ковровских конструкторов и впоследствии прошедших испытания.

К 29 января стало окончательно ясно, что массовое производство с 1 февраля организовать не удастся. В это время пришла телефонограмма Сталина. 29 января приказом Наркомата вооружения были уволены Долгушев, Сеферов, Волченков, Пронины. 30 января их арестовали сотрудники Управления НКВД по Ивановской области», — сообщается на сайте Завода имени Дегтярева.

ЧЕКИСТЫ НЕ ИСКАЛИ НА ЗАВОДЕ БАНДУ ВРЕДИТЕЛЕЙ

По мнению Андрея Соловьева, прибывшие на ковровский завод чекисты не искали банду вредителей и не старались сделать виновными арестованных. В ситуации разбиралась специально созданная экспертно-техническая комиссия, которая пыталась разобраться: почему не выполнено правительственное задание. В итоге конструктора и начальники цехов виновными признаны не были.

«Выводы, зафиксированные в актах комиссии, откровенно разнились с позицией руководства Наркомата вооружения. В них указаны и сжатые сроки, и несовершенство мерительного инструмента, и несоответствующие уровню задания условия, в которых пришлось работать фигурантам дела. А тот факт, что группа конструкторов была вызвана через два часа после окончания смены, свидетельствовал о том, что люди приступили к выполнению задания уставшими. Привлечение к проектным работам специалистов тульского завода также отрицательно сказалось на ходе работ: они только мешали, отвлекали силы и средства. Возможности привлеченных к разработке технологической оснастки конструкторов явно не соответствовали установленным срокам окончания работ. Нарушались принципы единоначалия: в оперативную деятельность цеха вмешивалось не только руководство завода, но и руководство Наркомата. Давление с их стороны деморализовало руководство цеха.

По результатам проведенного следствия картина тех событий выглядела уже совсем по-другому: срыв правительственного задания был вызван неправильно организованной управленческой деятельностью, которая во многом исходила от руководителей Наркомата и, как следствие, от руководства завода…

15 февраля В.А.Дегтярёв представил Сталину модернизированный образец ППД с дисковым магазином, что переменило отношение вождя к заводу», — рассказывает сайт ЗиДа.

Для арестованных работников завода все закончилось более менее благополучно: в апреле 1940 года они вышли на свободу, все обвинения с них были сняты. На завод, кроме И.В. Долгушева, который в последствии стал главным конструктором предприятия, никто из них не вернулся.