«Заря» в плиточку

Во Владимире утепляют «Зарю». Гостиницу будет не узнать. В прямом смысле слова. Она поменяет внешний облик. Серый фасад, по информации владимирской мэрии, закроют плиткой. С недавних пор «не узнать» стало и Арт-дворец (бывший Дом культуры завода «Точмаш»). Есть намерения РЖД относительно железнодорожного вокзала: его тоже хотят «перелицевать». Если так пойдёт дальше, то облик столицы Владимирской области через десяток-другой лет существенно изменится. Причём бесконтрольно, исходя из вкусов и желаний собственников зданий.

Архитектурная имплантация

Обычно, говоря о сохранении облика городов, подразумевают историческую их часть. Но большинство обычных горожан живут за пределами древнего ядра — в спальных и прочих районах. Там, как правило, новая застройка — от сталинок и хрущевок до нынешнего новодела, — архитектурных памятников нет, так что вроде бы и охранять нечего.

И потому точечно вклиниваются дома, которые несуразны даже по расположению, а уж про внешний облик вообще умолчим. И собственники, ТСЖ или УК сами решают, как будет выглядеть общее жилище: могут запенить торец дома ржавым утеплителем, могут покрасить дом в тот цвет, что симпатичнее, веселее. А с офисными и иными нежилыми зданиями и того интереснее: кто ограничит фантазию хозяев?

Отсутствие требований к наружному виду зданий нарушает аутентичность городской среды.

В отношении рекламы муниципальные власти, как правило, действуют куда строже. Согласованию с администрацией подлежат любые вывески, надписи и прочая «наружка». А вот то, на чём это расположено, можно менять, как угодно. Что нелогично. Решения по типу «кто во что горазд» нарушают целостность городской архитектуры, разрушают общее впечатление от улицы или квартала, в конце концов, снижают комфортность среды обитания.

Во Владимире примерами неудачного вживления строительных «шедевров» в городскую среду может служить дом-утюг на Горького, высотка на Семашко или менее заметные стороннему глазу новоделы у Семязино. Но это новая застройка. А то, что делают сейчас с гостиницей «Заря», — это изменение старого, устоявшегося, сложившегося десятилетиями облика Владимира, причём той его части, что вплотную примыкает к историческому ядру: до Студёной горы и Золотых ворот рукой подать.

«Заря», правда, сохранит свой цвет — не цвет природной зари, а серый колер. Ровно такой, какой был изначально, когда гостиницу открыли, а случилось это накануне Олимпиады-80 в Москве.

— Администрация города Владимира согласовала цветовую гамму, а решение о капитальном ремонте фасада и о том, какие при этом использовать материалы, собственник принимает сам, — пояснили в мэрии областного центра.— Ограничений в этом плане муниципалитет накладывать не вправе.

Сомнительная ценность

Впадать в крайность тоже не стоит: город — организм живой, он растёт, меняется, стремясь соответствовать своей эпохе. К тому же далеко не всё построенное, скажем, во второй половине XX века действительно представляет какой-то интерес. Хрущёвки изначально признавались временным жильём, архитектурные достоинства там минимальные. Недалеко ушли и здания последующих времён.

— Каждая эпоха предлагает свои фасадные решения, зачастую диктующиеся не качеством материала, а соображениями экономики и общепринятой практикой. Время идёт, и объекты постепенно приобретают совершенно не современный облик,— считает доцент кафедры «Архитектура» ВлГУ, член Владимирского отделения Союза архитекторов России Елена Бирюкова. — В советское время при возведении фасадных систем, как правило, применяли максимально экономичные решения. И сейчас отреставрировать, придать нашим фасадам презентабельный вид довольно сложно.

Если здание не является частью фрагмента особо ценного охраняемого ландшафта или частью исторического образа, то можно рассматривать вопросы по изменению стилистики фасада и, соответственно, приданию ему более современного вида, полагает Елена Бирюкова. Но нужно учитывать принципиальный момент: у города есть устоявшиеся бренды и штампы восприятия. В частности, железнодорожный вокзал Владимира — именно такой объект. Поэтому радикальное изменение его образа неминуемо приведёт к тому, что изменится и восприятие других объектов, для которых вокзал выступает либо фоном, либо элементом, создающим ландшафт. И изменения будут смотреться диссонирующе.

— Наш вокзал не зря отделали известняком. Этот камень воспринимается как логическое продолжение образа белокаменной архитектуры. Поэтому, как бы это ни было экономически целесообразно, изменять образ такого здания, на мой взгляд, не стоит. Это ударит по бренду Владимира, город перестанет смотреться так, как он смотрится сейчас,— сказала Елена Евгеньевна.

Но железнодорожный вокзал — это скорее исключение. Во Владимире есть ещё огромный массив жилой и деловой застройки 40-50-летней давности, довольно безликой, и вот её-то можно «осовременить». Скажем, областной центр скорее приобрёл, нежели потерял в эстетическом плане от переделки здания госархива на Октябрьском проспекте. Хотя забранная в новую плитку 4-этажка областной прокуратуры (бывший «Владимиргражданпроект») на том же Октябрьском проспекте рождает и обратные мысли. Дело вкуса.

Изменения построек 1970-1980 годов с плоскими фасадными элементами в стиле суперминимализма допустимы.

А поскольку на вкус и цвет товарищей нет, вердикт по цветовому решению фасадов всё-таки должны принимать специалисты, а не только собственники. Либо конечное слово говорит соответствующая структура администрации города, либо архитектурная комиссия — в общем, должна быть какая-то разрешительная процедура. Понятное дело, кто-то скривится: бюрократия, коррупционные риски, но как по-другому?

Фасады Ополья

«Заря», Арт-дворец, железнодорожный вокзал — объекты знаковые, поэтому требующие очень осторожных подходов. Есть и менее заметные, но, как оказывается, тоже важные для облика города здания, что выясняется уже при их утрате. Например, в областном центре местные урбанисты — организаторы проекта «Владимир будущего» обратились в Госинспекцию по охране объектов культурного наследия с просьбой поставить на учёт мозаику на высотных домах.

Это случилось после того, как в одном из домов на улице Юбилейной жилец «опоясал» угловую квартиру по внешней стороне стены, скрыв мозаику слоем утеплителя и розовой плиткой. Ранее бесконтрольная застройка привела к тому, что город утратил несколько мозаичных фасадов.

Стихийное изменение фасадов сообразно «хотелкам» собственников наносит урон облику города.

И наоборот, изменение фасадов, если это управляемый, продуманный, комплексный процесс, — дело хорошее. Пример тому — Юрьев-Польский. Там муниципальная управляющая компания МУП «УК № 1», обслуживающая все городские высотки, проводя утепление домов (в основном, это брежневки), художественно оформляла торцевые фасады зданий. Причём в каждом микрорайоне — в своей цветовой гамме, чтобы это было органично для данной части города — фабричной ли, заводской или спортивной.

— Эстетическая функция тоже несёт свою нагрузку,— пояснил «Призыву» и. о. главы администрации МО Юрьев-Польский район Анатолий Трофимов. — Допустим, в микрорайоне, где находится реконструированный стадион, цветовая гамма фасадов домов совпадает со стилистикой спортивного объекта. То есть соседство стадиона и жилого микрорайона выглядит очень органично.

Окна по размеру

В прошлом году Минстрой РФ разработал поправки в Градостроительный кодекс РФ. Они призваны ограничить пестроту новой застройки. Региональным властям дают возможность расширить правила землепользования и застройки (ПЗЗ) требованиями к внешнему облику зданий: цвету фасада, размеру окон, высоте потолков, расстоянию между входами и так далее.

Для разных городских территорий можно будет установить свой регламент.

Сейчас такого нет, точнее, подобные нормы распространяются только на охраняемые объекты — отдельные здания и архитектурные ансамбли, к которым можно отнести всё историческое ядро Владимира (где ещё и лимит этажности). Понятно, зачем это делается: чтобы под боком исторического здания не вырос вдруг плод шальной мысли современного архитектора. В Москве и Питере такое случалось.

Законопроект разработали, о чём в июле 2020-го сообщили федеральные СМИ, его согласовало и Министерство культуры, но дальнейшая судьба документа неизвестна. То ли проходит согласование дальше, то ли передан в нижнюю палату парламента — словом, пока не принят. И сейчас действующие ПЗЗ, в целом, предусматривают лишь три основные характеристики: тип здания, его высоту и габариты — общую площадь. Внешний вид строений, по сути, никак не контролируется.

— Действующих правил землепользования и застройки недостаточно для создания комфортной городской среды. Например, в странах с развитой системой градорегулирования требования включают в себя несколько сотен пунктов, в ПЗЗ же многих городов России таких характеристик не более десяти,— сказала в интервью «Известиям» руководитель подразделения «Градостроительство» фонда «Дом. РФ» Ксения Титова.

Опять же речь пока идёт только о новой застройке. А много вопросов — по переделке уже существующей. Надо полагать, что эта проблема может стать предметом обсуждения для нового законопроекта. Некоторые специалисты в области архитектуры, с которыми «Призыву» удалось пообщаться, считают, что профильные структуры муниципалитетов, в частности администрации города Владимира, всё же имеют рычаги воздействия на собственников зданий, то есть способны при желании принудить их выбрать нужный вариант по изменению фасадов. Так это или нет, судить не берёмся. Знаем только, что формализованные отношения всегда чётче и яснее, чем зиждущиеся на словах. И опять же не всегда ясно, какое решение лучше. Что, например, может заменить (с учётом задач и затрат) те же керамические плиты и утеплитель? Тут почти как в рекламе: при всём богатстве выбора альтернативы нет.