Истоки протестного движения Владимирского края

В 1879 году рабочие Собинской мануфактуры, отстаивая свои права, остановили фабрику и потребовали расчета. Организаторы забастовки были уволены и отосланы к месту жительства под надзор сельских старост.

142 года назад во Владимирской губернии произошла одна из первых крупных стачек. Забастовка на Собинской мануфактуре в 1879 году была одним из самых организованных выступлений владимирских рабочих в 70-е годы 19 века. В ходе стачки рабочие частично добились от фабрикантов выполнения их требований.

ПЕРЕВОД ЧАСОВ НАЗАД, ЧТОБЫ ДОЛЬШЕ РАБОТАЛИ

В конце 1870-х годов на Собинской бумагопрядильной и ткацкой фабрике работало свыше 2 тысяч человек. По оценкам историков, заработная плата рабочих в Собинке была на 20-40% ниже, чем у трудящихся Орехово-Зуевской и других фабрик Владимирской губернии. Часть этого скудного жалования съедали штрафы и вычеты, которые доходили до 20-30% от месячной зарплаты.

«Помимо этого, фабричная администрация умышленно увеличивала и без того продолжительный рабочий день на фабрике, переводя перед окончанием смен фабричные часы на несколько минут назад и заставляя таким путем рабочих бесплатно работать на себя по целому дню и больше в месяц», — писал владимирский краевед Николай Шаханов в 1920-х годах.

Наем на фабрику происходил весной и осенью. Увольнение раньше окончания срока найма влекло за собой наложение штрафа в размере шестинедельного заработка. Уважительные причины для досрочного увольнения в расчет не брались.

КАК ЖИЛИ В СОБИНСКИХ КАЗАРМАХ

Санитарные обследования жилья собинских рабочих всегда удручали проверяющих. В каморках для одиноких мужчин они видели общие нары, покрытые рогожами или «тарами», подушки и одеяла встречались редко. В семейных каморках было очень скученно и душно.

«Плохое питание, изнуренный, анемичный цвет лица, особенно у женщин и преимущественно замужних, преждевременно старческий вид — вот главные отличительные черты фабричного. И эти особенности существуют и на собинской фабрике. Бывали случаи, когда приходилось с большим недоверием относиться к сообщению рабочего относительного его возраста и это особенно заметно на малолетних и подростках. Громадное большинство работающих 4-5 лет на фабрике, имеют вид детей, совершенно не развитых физически, со впалой грудью и с мутными, усталыми глазами», — писал во второй половине 19 века санитарный инспектор Любимский.

КАК РАБОЧИЕ ОСТАНОВИЛИ ФАБРИКУ И ИЗБИЛИ СТОРОЖЕЙ

В начале октября 1879 года руководство Собинской фабрики понизила плату за кусок выработанного миткаля с 31 копейки до 29. В то же самое время в Собинку вернулся местный ходок, которого рабочие посылали на производство в Орехово-Зуево и на другие предприятия, разузнать о положении рабочих и о заработной плате. Он подтвердил, что ткачи и прядильщики везде получают больше, чем платит их хозяин Лосев. Еще до этого, агенты орехово-зуевской и лемешенской фабрики приезжали в Собинку и обещали рабочим достойную зарплату, лучшие условия труда, 20 рублей вперед и плату дороги до нового места работы.

16 октября собинские ткачи пошли к директору фабрики и потребовали от него увеличить расценки. Директор Крошо отказал им, сославшись на отсутствие хозяина предприятия Александра Лосева, и, как говорили очевидцы, «выругался матерно». На следующий день рабочие снова пришли к Крошо и повторили свои требования. «Видя настойчивость рабочих и их возбужденное состояние», директор объявил, что распоряжение о снижении расценок до 29 копеек отменяет. Эта уступка рабочих не удовлетворила, и они потребовали увеличения расценок до 36 копеек за кусок миткаля. Это требование директор категорически отказался выполнять.

После этого рабочие потребовали немедленно их всех рассчитать. Получив отказ, активисты начали останавливать фабрику и избивать сторожей.

«Часть их пошла в ткацкое отделение и выгнала оттуда работавших, другая часть — встала у ворот фабрики и не пускала намеревавшихся идти на работу. Фабричные сторожа, пытавшиеся помешать рабочим остановить фабрику, были избиты, в окна фабрики полетели камни, послышались крики о том, что надо «поучить» сторожей и хожалого, следившего всегда за каждым шагом рабочих и обо всем докладывавшего хозяину фабрики. Вечером того же дня к забастовавшей ткацкой фабрике присоединилась и прядильная фабрика…

Для того чтобы не допустить со стороны наименее устойчивых своих товарищей преждевременного прекращения стачки, рабочие решили с каждого собрать по одной верхней одежде и сложить ее в отдельную комнату, к которой поставить свою охрану. Взаимный уговор при этом был такой: если кто раньше времени встанет на работу, то одежда его останется в пользу тех, кто будет продолжать стачку. Все рабочие охотно подчинились этому взаимному «страхованию» и нанесли такое большое количество верхней одежды, что для нее пришлось занять несколько рабочих каморок», — писал владимирский краевед Николай Шаханов.

ЗАЧЕМ УРЯДНИК РАЗВЕЛ МОСТ ЧЕРЕЗ КЛЯЗЬМУ

18 октября на фабрику вернулся ее владелец Александр Лосев. В переговоры со стачечниками он вступать не стал, а немедленно обратился к владимирскому исправнику Кривошее. Тот прибыл в Собинку в тот же день, и, как пишет Шаханов, первым делом распорядился развести наплавной мост через Клязьму, чтобы рабочие не могли попасть на левый берег реки, где в трактирах они обсуждали вопросы стачки. В ночь на 19 октября на Собинскую фабрику со всех окрестностей были стянуты все приставы, урядники, сотские и десятские.

Разбирательства начались утром 19 октября на фабричном дворе. Рабочие объяснили исправнику причины, по которым они начали забастовку. Лосев заявил, что до 36 копеек за кусок миткаля он повышать расценки не собирается и рассчитает всех, кто хочет, но с удержанием шестинедельного заработка.

«Разойдясь с фабричного двора, рабочие стали собирать подписи под требованием о выдаче им всем расчета. Но тут встретилось неожиданное препятствие: никто из рабочих не хотел первым подписываться под этим требованием, опасаясь, что он будет считаться зачинщиком стачки и понесет за это соответствующее наказание от полицейских властей, или попадет под суд. Руководители стачки из этого затруднения вышли довольно остроумным способом: они взяли развернутый лист бумаги, в середине его начертили круг, а в кругу написали требования о выдаче расчета: затем от круга во все стороны прочертили линии, между которыми и стали подписываться рабочие. Установить теперь — кто первый подписал этот лист, было нельзя. Таких листов было изготовлено несколько, все они были подписаны рабочими и вручены хозяину фабрики», — пишет Николай Шаханов.

РЕПРЕССИИ ДЛЯ ЗАЧИНЩИКОВ

На следующий день Лосев попытался запустить фабрику, но на рабочие места пришло всего 100 человек. Видя, что рабочие держатся стойко, фабрикант пошел на уступки и выплатил им расчет без удержания штрафа. Об этом было вывешено соответствующие объявление. Одновременно с ним было вывешено объявление о новом найме.

Большая часть рабочих, как пишет Шаханов, остались в Собинке, опасаясь под зиму идти искать с семьями новую работу. Некоторые — получили расчет и уехали. Активные участники стачки — 29 человек — были уволены с предприятия и направлены к месту жительства под надзор сельских старост.

«Впоследствии Владимирский губернатор, ознакомившийся с материалами о стачке, должен был признать, что стачка вызвана действительно тяжелым экономическим положением рабочих на фабрике, а поэтому он предложил исправнику выдать уволенным с фабрики рабочим паспорта и снять с них надзор полиции», — отмечал Шаханов.

Как пишут историки, собинские события положили начало периоду стачек 1880-х годов, который подтолкнул правительство страны к изданию ряда фабричных законов, несколько улучшивших жизнь российских рабочих.