Детский омбудсмен Геннадий Прохорычев заявил о более чем двукратном росте случаев буллинга в школах в 2019 году

Уполномоченный по правам ребёнка во Владимирской области зафиксировал более чем двукратный рост фактов буллинга в школах. Он назвал 10 причин этого явления и заявил, что решить проблему сможет только педагогический спецназ.

В 2019 году в адрес уполномоченного по правам ребёнка во Владимирской области Геннадия Прохорычева поступили 120 обращений по ситуациям, связанным с буллингом (агрессивной травлей) в адрес несовершеннолетних в школах и детских садах. Для сравнения — в 2018 году на буллинг омбудсмену жаловались 54 раза (то есть, рост — более чем двукратный). Примечательно, что обращения по фактам травли в общеобразовательных и дошкольных учреждения в прошлом году составили более половины от общего количества жалоб — 120 из 231. Такие цифры Геннадий Прохорычев привёл 4 февраля в своём выступлении на региональном семинаре-совещании во Владимирском институте развития образования (бывший Институт повышения квалификации учителей). Он предоставил Зебра ТВ текст этого доклада.

«ДЕТИ БЕЗ ВАС НЕ СПРАВЯТСЯ В КРУГОВОРОТЕ СОВРЕМЕННОГО НЕ ОЧЕНЬ ГУМАННОГО МИРА»

Своё выступление Прохорычев начал с признания того, что учителя и педагогические работники невероятно загружены излишними функциями, и их труд «катастрофически недооценен». Но, вместе с тем, никто не отменял ответственности, возложенной на них за доверенных им детей:

«Вспомните, что вы выбрали профессию учителя ради детей, которым без вас просто не обойтись. Дети без вас не справятся в круговороте современного не очень гуманного мира. Им нужна ваша поддержка и помощь в преодолении трудностей, которые встанут перед ними каждый день… В наших силах научить своих учеников решать конфликтные ситуации мирными способами, быть терпеливыми и с уважением относиться друг к другу. И с данными конфликтами мы в основном научились справляться. Но что делать, если инициатором травли в школе, в том числе, и за пределами образовательной организации становиться сам учитель или родитель (родительское сообщество)? К сожалению, подобные ситуации встречаются в школьной жизни».

ДЕСЯТЬ ПРИЧИН ШКОЛЬНЫХ КОНФЛИКТОВ

Геннадий Прохорычев сказал, что, на основе его наблюдений можно выделить 10 причин для возникновения таких явлений, как буллинг и другие формы конфликтов между учителями и учениками. В частности, на это влияет неспособность некоторых преподавателей уйти от «советских лекал», отсутствие у педработников знаний, умений и навыков по управлению конфликтными ситуациями, авторитарные подходы к воспитанию и недоверие учителей к ученикам, и так далее.

Вместе, омбудсмен выделил и внешние факторы, которые зависят не от преподавателей, а от организаторов образовательного процесса: колоссальная нагрузка на учителей; превалирование женщин в педагогических коллективах; неудовлетворённость педработников оплатой труда; непонимание учительским сообществом направления развития системы образования и падение статуса и престижа учителя в общественном сознании.

Что касается родителей, то, по мнению Геннадия Прохорычева, те из них, кто родился в девяностые годы, демонстрируют «достаточно низкий культурный уровень» с позицией о том, что «школа нам все должна».

Цитата из выступления детского омбудсмена:

«Данные вызовы приближают профессиональное выгорание личности учителя, а в некоторых случаях можно даже говорить о педагогической деформации, что порождает инертность, безразличие, утерю к творческому поиску и неудовлетворенность в профессии».

Прохорычев привёл несколько примеров случаев буллинга в школах и детских садах, в которых учителя занимали агрессивную (в лучшем случае — пассивную) позицию. В большинстве случаев конфликты удалось погасить только переводом детей в другие образовательные учреждения.

Омбудсмен отметил, что иногда преподаватели ведут «портфолио неудач» учеников, а вот о существовании «портфолио успехов» детей он ничего не слышал.

ЧТО СО ВСЕМ ЭТИМ ДЕЛАТЬ?

Геннадий Прохорычев считает, что для исправления ситуации с буллингом в первую очередь необходимо помочь учителю, «создав систему психологической помощи и поддержки в ситуациях профессионального выгорания». Другими мерами решения проблемы могла бы стать работа, направленная на повышение статуса учителя в обществе. Кроме этого, необходимо внедрять в образовательных организациях использование технологий медиации (решения конфликтов путём переговоров) и развивать школьные службы примирения — специально для того, чтобы научить учеников находить пути выхода из конфликтов.

И главное — необходимо создать что-то вроде «педагогического спецназа», который мог бы оперативно выезжать в любую точку Владимирской области для помощи учителям в улаживании конфликтов. И, конечно, важным является установление доверительных отношений между педработниками и родителями учащихся и детсадовцев:

« [Крайне важно] рассмотреть вопрос о создании группы экспертов-медиаторов немедленного реагирования, которые могли бы выезжать в любой район области для помощи коллегам в разрешении сложных, затяжных конфликтов… [Необходимо] продолжить трудную, но очень важную работу по обучению навыкам бесконфликтного, доверительного и партнерского отношения родителей к образовательной организации. Главным девизом может стать: „Школа и родители вместе — во имя ребенка“».

Вот полный текст выступления Геннадий Прохорычева на региональном семинаре-совещании во Владимирском институте развития образования.

Геннадий Прохорычев (фото из архива Зебра ТВ)

ТИПИЧНЫЕ ОБРАЩЕНИЯ В АДРЕС УПОЛНОМОЧЕННОГО ПО ПРАВАМ РЕБЕНКА ВО ВЛАДИМИРСКОЙ ОБЛАСТИ УЧАСТНИКОВ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ПРОЦЕССА, НАХОДЯЩИХСЯ В КОНФЛИКТНОЙ СИТУАЦИИ

Уважаемые коллеги, мы знаем, что на вас ежедневно падают десятки задач: написание отчетов и учебных программ, подготовка учеников к олимпиадам, различным конкурсам, проведение школьных мероприятий. А также ОГЭ, ЕГЭ, ведение уроков и проверка «тонны» домашнего задания. Мы знаем, что вам сейчас очень тяжело. К сожалению, труд российского учителя катастрофически недооценен, но всё же…

Коллеги, пожалуйста, вспомните, что вы выбрали профессию учителя ради детей, которым без вас просто не обойтись. Дети, без вас не справятся в круговороте современного не очень гуманного мира. Им нужна ваша поддержка и помощь в преодолении трудностей, которые встанут перед ними каждый день.

Если ученик стал жертвой, свидетелем буллинга или сам организовал травлю, всегда есть причина, с которой необходимо немедленно разбираться. И если в этот момент рядом со школьником нет родителя, способного ему помочь (или же есть, но ребенок ему не доверяет), рядом должны оказаться мы. В наших силах научить своих учеников решать конфликтные ситуации мирными способами, быть терпеливыми и с уважением относиться друг к другу. И с данными конфликтами мы в основном научились справляться. Но что делать, если инициатором травли в школе, в том числе, и за пределами образовательной организации становиться сам учитель или родитель (родительское сообщество)? К сожалению, подобные ситуации, встречаются в школьной жизни.

Количество устных и письменных обращений по различным вопросам в адрес Уполномоченного по правам ребенка во Владимирской области от всех участников образовательного процесса (родители, педагоги, дети, администрация), включая начальную школу и дошкольные образовательные организации, увеличилось в три раза с 86 обращений в 2018 году до 231 в 2019 году. Непосредственно по ситуациям буллинга — с 54 до 120 соответственно.

Взаимная агрессия становится нормой школьной жизни, эмоциональная невоздержанность, авторитарность и сниженная эмпатия — педагогической ситуацией, которая требует выявления подлинных причин и выработки эффективных административных, психолого-педагогических средств противодействия по профилактике данного явления.

Каковы же причины обозначенной проблемы и современные вызовы, которые, так или иначе, подталкивают нас, взрослых к конфликтному поведению? Хочу подчеркнуть, это моё субъективное мнение. Оно выстроено методом наблюдения при встречах с учителями и руководителями образовательных организаций и родителями при разрешении конфликтных ситуаций. Их всего десять. Хотя их гораздо больше.

Разлом сознания (характерно для старшего поколения учителей): «Я из советской страны и не могу принять существующую реальность», то есть живу в прошлом, по лекалам и нормам, который были в той стране.

Незнание учителя как себя вести в незнакомой для него ситуации, когда ребенок своим поведением или внешним видом разрывает его шаблоны при нейтральной, безучастной позиции руководителя образовательной организации, трансформирующегося в менеджера.

Отсутствие владения профессионально-психологическими и медиативными техниками и приемами ухода и управления конфликтом.

Превалирующий авторитарный метод взаимодействия и общения учителя с учеником. Инертность учительского сознания к переменам и новым способам общения с миром. Отсутствие гибкости сознания и доверия учителя к личности ученика не позволяет учителю двигаться вместе с учеником по новым проложенным подрастающим поколением руслам познания мира и взаимного общения с ним.

Достаточно низкий культурный уровень родителей, родившихся в девяностых годах, которые транслируют позицию: «что школа нам все должна…».

Колоссальная нагрузка на учителя, включая отчетную документацию, в том числе, в электронном виде.

Превалирующая женская компонента в педагогическом коллективе.

Неудовлетворенность в оплате труда (официальная статистика, не совсем коррелирует с реальностью).

Непонимание учительским сообществом, куда движется корабль образования (критика Болонской системы). Непрекращающиеся реформы в образовании.

Минимизация воспитательного компонента в образовании и понижение статуса учителя в общественном сознании.

Данные вызовы приближают профессиональное выгорание личности учителя, а в некоторых случаях можно даже говорить о педагогической деформации, что порождает инертность, безразличие, утерю к творческому поиску и неудовлетворенность в профессии.

При разборе той или иной ситуации бывает очень непросто определить, что явилось спусковым механизмом и запустило конфликт. Мы, как субъект защиты не являемся судьями, которые карают. Мы стараемся позиционировать себя миротворцами, и у нас одна единственная задача, восстановить нарушенный баланс отношений и понять, какие действия или бездействия участников образовательного процесса привели к конфликтной ситуации.

Вот несколько примеров из жизни, с которыми вы также сталкивались в своей профессиональной деятельности. Приводя эти кейсовые ситуации, я не ставлю акцента, кто виноват, важнее понять всем нам, что делать:

10 класс — ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей и неэтичное поведение педагога. Учитель в присутствии всего класса и классного руководителя оскорбляла девочку. Директор не нашел ничего в данном поведении учителя неэтичного.

4 класс — конфликт «речевого» ребенка с новыми одноклассниками. Учителя заняли позицию безразличия. Ставший свидетелем буллинговой ситуации учитель физкультуры, не предпринял ни каких мер воздействия к агрессору.

Мама 9 летнего мальчика жалуется на систематическое словесное унижения учителем ее сына, имеющего ограниченные возможности здоровья, а также других детей, являющихся социально незащищенными в силу неблагополучных условий проживания и воспитания в семьях.

В результате буллинга со стороны сверстников, словесных унижений, в том числе на почве этнической принадлежности, а также недостаточной работы с детским классным коллективом и их родителями, произошел психоэмоциональный срыв у подростка, едва не обернувшийся трагедией. Ситуация положительно разрешена переводом ребенка в другую образовательную организацию. Портфолио неудач — объяснительные ребенка по различным конфликтным ситуациям было очень большим, а вот портфолио успехов у ребенка не было…. Это кейсовая ситуация, [которую я бы назвал] «Мальчик с топором», [которая произошла в 2019 году в школе № 41].

Рядовая словесная перепалка одиннадцатиклассника с охранником школы, разрешившаяся немедленно извинениями и примирением сторон, была впоследствии раздута директором школы до публичной словесной экзекуции ребенка, и его матери, сопровождавшейся угрозами, унизительными сравнениями. Мальчика вынудили уйти из школы. Он был принят в другую школу, где успешно учится и готовится к выпускным экзаменам.

Длительный конфликт родителя четвероклассника с образовательной организацией. Мать заявила о своем желании обучать сына по заочной форме обучения, ведет бюрократическую войну с администрацией и преподавателями школы, не считается с мнением ребенка и доводами педагогов и психологов по обучению ребенка в классном коллективе.

Третий класс. Между детьми произошел словесный конфликт и потасовка, после которой отец одного мальчика прибежал в школу и применил к другому ребенку физическое и психическое насилие. Педагогический коллектив, к сожалению, не смог адекватно справиться с ситуацией.

Родители детей, посещающих старшую группу детского сада, воспротивились переводу к ним «особенной» девочки, поведение и способы коммуницирования, которой в силу особенностей здоровья, вызвали отторжение и недовольство взрослых

Шестой класс. Травля девочки со стороны группы сверстников, терроризирующих и других детей. Издевательства, побои. Ребёнок отказался посещать школу и выходить из дома. Администрация школы бездействует. Родные девочки, не получив законного и конструктивного разрешения проблемы, пытаются спасти ребенка переводом в другую школу.

И снова риторический вопрос, что с этим делать?

Как мне кажется, необходимо предложить возможные действенные направления, в русле которых нам необходимо двигаться вперед для улучшения всего образовательного ландшафта.

В чрезвычайных ситуациях на борту самолета кислородную маску сначала одевает взрослый (родитель), а потом взрослый помогает ребенку ее надеть. Так и в школе — необходимо сначала помочь учителю, создав систему психологической помощи и поддержки в ситуациях профессионального выгорания. Всемерное повышение статуса учителя, в том числе, в СМИ.

Ввести образовательный модуль повышения квалификации учителей «Основы медиации в школе».

Рассмотреть вопрос о создании группы экспертов-медиаторов немедленного реагирования, которые могли бы выезжать в любой район области для помощи коллегам в разрешении сложных, затяжных конфликтов.

Создать базу ролевых кейсовых ситуаций, для обучения педагогических работников.

Для развития у школьников умений и навыков выхода из конфликтных ситуаций, продолжать развивать школьные службы примирения.

Продолжить трудную, но очень важную работу по обучению навыкам бесконфликтного, доверительного и партнерского отношения родителей к образовательной организации. Главным девизом может стать: «Школа и родители вместе — во имя ребенка».

У каждого ребенка должно быть ПОРТФОЛИО УСПЕХОВ, куда бы складывались все его достижения.

И все же, духовное начало в сознании учителя должно быть на первом месте. Не навреди — так говорили мудрецы!!!