Жить по обычаям предков — главная добродетель цыган
Тогда в праздничной
публикации, вышедшей накануне Дня учителя
, я почти не касалась одного вопроса — ранних, очень ранних браков цыган, которые просто уводят со школьной скамьи двенадцатилетних девчонок. А мальчики, будучи женатыми, хоть и продолжают учиться дальше, но будет чудом, если получат аттестат об окончании девяти классов общеобразовательной школы. Все это прекрасно знают, но как-то стараются замалчивать, не выносят на широкое обсуждение тему ранних браков. И в школе, и в управлении образования мне говорили только одно: «У этого народа такие традиции, переубедить невозможно, приходится мириться с выбыванием из школ «женихов» и «невест». То, что маленьких за парты сажаем — уже достижение».
О традициях лучше всего было разговаривать в таборе, поэтому пришлось вновь собираться в дорогу. А тут, кстати, и попутчик случился — глава администрации Андреевского сельского поселения
Олег Николаевич Федулов
. На территории его поселения уже больше десятка лет живут два табора. Он не понаслышке знает о жизни цыган, убежден, что чего-то от них добиться можно только методом убеждения. Простой пример — уборка территории, примыкающей к табору. Не раз и не два приходится приезжать и напоминать, что за собой надо убирать, а лучшее вообще не мусорить. Работать приходится по принципу «вода камень точит», только после долгих переговоров барон выводит всех от мала до велика на «субботник».
Мы едем в табор, который называют «Александровским», хотя расположен он в деревне Иваново-Соболево. Этот табор считается одним из самых «правильных» в цыганской среде. Здесь все от постройки домов до уклада жизни идет по «цыганским законам». Ведь сейчас и среди цыган есть те, кто, подражая русским, строит богатые коттеджи, шикарно отделанные снаружи и внутри, кто не гнушается надстроить второй этаж, пристроить теплый туалет. В Иваново-Соболево это не уважают. Дома здесь стоят на одном участке земли, впритык друг другу. Дома просторные, но снаружи напоминают скорее сараи, чем коттеджи. Второго этажа быть не может, потому что «грех» женщине быть даже на время выше мужчины. Дом барона практически не отличается от остальных, разве что стоит у самого въезда на огороженную территорию табора, символизируя, что он здесь опора и защита большой цыганской семье. У каждого дома припаркованы машины, любят цыгане и иномарки, и отечественную «Ладу-Приору». Машина для цыгана — визитная карточка и замена «кибитке»: на ней и на работу, и по гостям, и на рынок.
Кто бывал внутри цыганского дома, от неожиданности ахает, сравнивая некрашеные доски фасада с обстановкой внутри. У цыган нет того, что мы называем «прихожая или коридор», открываешь дверь и сразу попадаешь в огромный зал, уставленный дорогой мебелью, иногда даже белой с позолотой, как во дворцах. Обязательно на стене громадный телевизор, чем больше диагональ экрана, тем лучше. Дорогими коврами застелены все полы, так что даже шагнуть страшно. В любом доме за тяжелой занавеской есть «женская половина», куда перекочуют все женщины, как только вы появитесь на пороге. Но фотографий внутреннего убранства дома не будет. Цыгане не любят выставлять перед чужаками свое богатство. А то, что при всем гостеприимстве, при предложенном чае, мы — чужие, говорит обряд «выметания» чужака. Его обязательно проведут, как мы только покинем территорию табора. Помню, как пару лет назад, мы вернулись в один из таборов за забытой кем-то из участников нашего рейда папкой с документами и стали свидетелями, как женщины, выстроившись в линию, тщательно подметали дом после непрошенных гостей. Ничего не поделаешь, они «ромалы», а мы для них «гаджо» (чужаки).
То, что я приезжаю с главой администрации, поднимает меня намного выше в глазах цыганской общины, ведь я приехала в сопровождении мужчины, да еще и начальника. Но все равно по опыту знаю, что барон будет очень осторожен в беседе со мной. Пока мы ждем его выхода, а выйдет он непременно в костюме и белой рубашке, успеваю сделать несколько фото утреннего полупустого табора. Детей уже увезли на автобусе в школу, мужчины собираются на работу, а женщины, прервав их сборы, отравили своих старших сыновей «на разведку», хотят узнать, зачем «гаджо» требуют барона.
Мы не первый раз встречаемся с
Робертом Михаем
. Он старший сын цыганки, которую все зовут
«баба Люба»
. Всего у нее четыре сына, но бароном («баро» — уважаемый) как и положено, выбран старший. Сам табор представляет собой общину из десятка семей, где все в каком-то родстве: братья, сестры, племянники, внуки. Сама
баба Люба
привела свою большую семью во Владимирскую область из Ивановской, а еще раньше они перекочевали в Россию из Белоруссии. Вот и сейчас она «укатила» в Белоруссию к родне, осень — время цыганских свадеб. Так что придется довольствоваться прошлогодним фото основательницы табора.
Поговорка, что «муж — голова, а жена — шея», как нельзя лучше применима к цыганской семье. Цыганки, особенно в возрасте, достаточно умны, чтобы исподволь, незаметно «вдувать мужу в уши» свои желания. Они в курсе всего, что происходит в таборе, в семье родственников, всегда готовы «вставить свои пять копеек» при обсуждении. Вот и во время нашей беседы с бароном его супруга, хоть и держится на втором плане, но постоянно врывается в наш разговор со своими комментариями. Только после моего возгласа: «А кто же мне все-таки интервью дает?» и одного строго взгляда мужа, брошенного в ее сторону, покорно замолкает.
Источник: http://zavladimir.ru/?p=38233