Храм вдохновения

Известный российский географ и поэт Павел Полян придумал себе псевдоним с владимирскими корнями и воспел знаменитую церковь Покрова на Нерли в стихах.

В 2017 году у известного географа, писателя, литературоведа, ведущего научного сотрудника Института географии РАН Павла Поляна вышла книга «Географические арабески: пространства вдохновения, свободы и несвободы». Арабески — это более 800 страниц стихов, очерков, мемуаров и размышлений об ученых, черте оседлости, еврейских погромах, заключенных ГУЛАГА и немецких концлагерей, закрытых городах, политике и науке. Среди стихотворных произведений книги можно найти строки, посвященные Владимирской области. Павел Полян Павел Полян родился в 1952 году, окончил геофак МГУ и аспирантуру Института географии АН СССР. В сферу научных интересов ученого входило транспортное и демографическое развитие городов, история и география принудительных миграций. По теме принудительной миграции в 1998 году он защитил докторскую диссертацию. Полян — автор более 200 научных работ. С 1970-х годов ученый занимается литературой, пишет стихи и прозу, изучает жизнь и творчество Осипа Мандельштама. Под псевдонимом Павел Нерлер известен как автор нескольких стихотворных сборников. Псевдоним Павла Поляна «Нерлер» происходит от названия реки Нерль, левого притока Клязьмы. Историю появления вымышленной фамилии с «угро-финским корнем» и «идишским окончанием», имеющей прямое отношение к Владимирской области, географ и литератор раскрыл в этом году в интервью «Новой газете»: «Я впервые попал в Боголюбово в июле 1972 года, возвращаясь в Москву со студенческой практики по Ивановской области. Прошел через монастырь к станции, зашагал по просторной луговине с маленькой церковкой вдалеке. По мере приближения она все хорошела и росла, пока вдруг не взлетела внезапно на холм и не удвоилась, отразившись в старице-подковке. Влюбился я в это место с первого же взгляда, а влюбившись, как оно и полагается в 20 лет, ни за что не захотел расставаться и ночью. Отчего последней московской электричке предпочел щекочущий и шуршащий ночлег в одном из стогов на том берегу Нерли». После первой встречи Полян-Нерлер бывал на Боголюбовском лугу у белокаменного шедевра 12 века еще ни раз. В конце 1970-х он даже написал красивую «маленькую поэму», названную «Обретение псевдонима», в которой храм Покрова на Нерли проходит лейтмотивом. Посвящена поэма «тете Шуре» — Александре Михайловне Калединой, работавшей в белокаменной церкви Андрея Боголюбского смотрительницей. По рассказам Поляна, он подружился с ней и имел возможность в свои частые приезды в Боголюбово ночевать у нее, а не в стогах сена. Окрестности знаменитого храма Покрова на Нерли в поэме предстают совершенно сказочным и волшебным местом, с незабываемыми туманами, половодьями, дымками, русалками и небесными звуками. ОБРЕТЕНИЕ ПСЕВДОНИМА МАЛЕНЬКАЯ ПОЭМА Памяти «тети Шуры» (А.М. Калединой) — хранительницы храма Покрова-на-Нерли «От монастырских косогоров Широкий убегает луг…» (О. Мандельштам) «Плывет. Куда ж нам плыть?… (А.С. Пушкин) 1. Пролог Детское, святое вдохновенье, каменная, розовая явь. У любви — единственное зренье, и луна, послушная теченью, небеса пересекает вплавь. Это здесь я был застигнут словом, здесь — любовью, с мукою в оплет, и, двойным окутанный покровом, я к любой беде вставал готовым, — кроме той, что мне перепадет. 2. Весна… По траве пожухлой, как по сходням, путь знакомый долог — ну так что ж? Да пребудет вечное сегодня! — в отраженном небе половоднем на холме, как в лодке, ты плывешь. Мир еще знобит под тонкой льдинкой, а уже небесный льется звук. И под серебристую сурдинку жгут траву, и прошлогодней дымкой пахнет зыбкий, отдохнувший луг. 3. Лето Подсыхают луговые балки. Соловьи клюют ночную тишь. В старице купаются русалки, и галдят, галдят об этом галки и срываются с крестов и крыш. Мотыльков полуденных круженье. Ночь в стогу, кузнечик у виска. И плывут, согласно назначенью, золотые катеты сеченья, ангелы, созвездья, облака… 4. Осень… Ночью белый камень источает кладки алебастровую суть и тепло дневное возвращает — всем и вся смущает и прельщает, бередит и не дает уснуть. Угольков прощальное мерцанье! запах воска! тяга к ворожбе!… Не заметишь в утреннем тумане, как твое святое пониманье встрепенется и умрет в тебе. 5. Зима Скирды под снегами коченеют, с краем луга слился неба край — лишь кусты прибрежные чернеют, и хрустит, и дышит, и густеет льдинами срезаемый припай. Скоро погрузится все в молчанье — и следов запорошится нить… Только поезд ухнет за плечами — каково нестись ему ночами, без следа пространство колесить? 6. Эпилог Вот и кончен круг. Долой с орбиты — лодки-спички, щепки-корабли! Это я, укутан и воспитан, запускал вас с видом деловитым и следил, чтоб весело вы шли… Снегом запорошена протока, со стеклянным хрустом лед трещит. Наглухо забиты щели окон: уходи отсюда, от истока — устье новое, привольное ищи! 7. Кода… Снег валит — широко и без срока, и на всей равнине — ни души. Здесь ты жил счастливо и высоко… Оглянись — следы твои далеко, и заносит их… Спеши, спеши!… И в каком бы ты ни сбылся круге, что б ни предстояло впереди, — этой церкви трепетные дуги, словно имя нежное подруги, будешь помнить и носить в груди! 1978—1979 Отметим, что церковь Покрова на Нерли вдохновляла на творчество многих. Так, заночевав около знаменитого храма в 1940-х годах, московский архитектор Леонид Павлов, например, вдохновился на проект станции «Добрынинская» московского метрополитена.