Призван из запаса

Сегодня отмечают 72-ю годовщину Победы советского народа в Великой Отечественной войне — особый праздник для всех нас, но особенно для тех, кто воевал. Их, к сожалению, с каждым годом становится все меньше. Давно нет на свете моего отца Павла Ивановича Петрова. На довоенных фотографиях он темноволосый, а помню его еще довольно молодым, но совершенно седым. Думаю, что немало пришлось пережить хирургу полевого госпиталя. Очень жалею, что мало знаю о военной судьбе близкого человека. Да он и не любил много говорить об этом. Остались в памяти обрывки разговоров родителей и те немногие документы, которые прочитала не так давно.

Петров Павел Иванович

В старом нашем родительском доме, разбирая бумаги в ящиках письменного стола, нашла документ, имеющий отношение к его армейской службе. На нескольких страницах толстой пожелтевшей бумаги — аттестация начальника первого хирургического отделения госпиталя 3344 майора медицинской службы П.И. Петрова. В Красной Армии — с 7 сентября 1939 года — финская война. Об участии на фронтах Великой Отечественной: Северо-Западный (1941-1943 годы), Центральный фронт (1943), Брянский фронт (1943), первый, второй и третий Белорусский фронты (1944-1945 годы).

Врачом отец стал по призванию. В семейном архиве сохранился старинный фотоальбом «Первый выпуск врачей 1-го Московского медицинского института (декабрь 1930 года)». Открывается он фотографиями профессорско-преподавательского состава — тех, кто на лекциях и семинарах, в клиниках и лабораториях готовил для страны квалифицированных врачей: профессора А.И. Абрикосов, Н.Н. Бурденко, П.Б. Ганушкин, Н.А. Семашко и многие — многие другие. Для посвященных эти имена говорят о многом. По их учебникам и монографиям учатся и современные поколения врачей. Отцу на выпускной фотографии — чуть за двадцать. С тех пор прошло больше восьмидесяти лет. Интересно пролистать страницы альбома, вглядеться в лица молодых людей 30-х годов прошлого теперь уже века. Они другие, чем у современников, более интеллигентные, на мой взгляд. Отец родился и вырос в крестьянской семье в деревне Кострово Судогодского района. Родители умерли рано, оставив детей сиротами — их было пятеро. До сих пор задаюсь вопросом: почему мальчик — сирота из самой что ни на есть российской глубинки решил стать именно врачом? Как отправился в далекую Москву, где не было ни родных, ни знакомых и с первого захода, как теперь говорят, поступил в вуз, который закончил, несмотря на то, что на какую-то материальную помощь из дома ему рассчитывать не приходилось. Жил только на стипендию, как-то даже умудрялся покупать книги — специальные медицинские и художественные. Малая их часть сохранилась. В какую-то из учебных сессий у него случились нелады со стипендией. Встал вопрос, как жить и учиться дальше. Кто-то из знакомых надоумил: «Сходи в приемную ЦК партии, может быть, поймут и помогут». Пошел и нашел там сочувствие: действительно, помогли. Да еще подрабатывал в больницах то санитаром, то фельдшером.

После выпуска молодые врачи разъехались по отдаленным точкам страны, где вообще не было квалифицированных кадров. Отцу досталось распределение в Вологодскую область: заведующим больницей в поселке Вожега на границе с Архангельской областью. В 30-е годы это были места, куда ссылали целыми семьями «провинившихся» перед советской властью. Люди работали на лесоповале, можно себе представить условия их жизни в суровом северном крае. Поэтому и практика у начинающего врача была обширная, больных с разными болезнями — великое множество. Отцу часто приходилось выезжать на вызовы верхом на лошади по бездорожью, поскольку другого транспорта вообще не было. Фотография тех лет: отец в высоких «болотных» сапогах. Видимо, и пешком в распутицу приходилось к больным добираться. Мама рассказывала, что бывало отсутствовал он по несколько дней, а она ждала: вернется живым или нет. В тех глухих местах постоянно происходили страшные истории.

Через три года, отработав положенное тогда по распределению время, по настоянию мамы, отец решил вернуться в родные владимирские края. Судогодский райздравотдел предложил ему заведование Ликинской участковой больницей (позже она стала называться Андреевской). Больница, железная дорога, станция, школа, некоторые дома в близ лежащем поселке (в том числе и наш старый дом, который предназначался специально для главного врача) были построены известным лесопромышленником В.С. Храповицким. Заботясь о приумножении своих капиталов, он многое сделал и для развития промышленной и социальной жизни района. Умер граф Храповицкий в страшной нищете во Франции, куда уехал вместе с женой сразу после Октябрьской революции. Остались жалкие остатки прежде великолепного его имения, которое как и многие поместья известных в России людей, было разграблено, растащено, варварски уничтожено. Много лет стоит вопрос о его восстановлении, но все упирается в деньги: где взять миллионы, чтобы вернуть былое. Восстановить практически невозможно. Точно также и больница, от которой остались жалкие остатки. А ведь строилась она на века, во благо людей, оснащенная всем необходимым для лечения большого количества людей. Участок у отца и здесь, как и в первой его больнице, был очень большим: деревни, поселки, стекольные заводы. И транспорт опять — конь Васька, которого, как только вызов, запрягали и днем, и ночью. Летом — в тарантас, зимой — в сани. Люди приходили к отцу не только лечиться, но и посоветоваться о чем-то насущном.

Но вот — война. Повестку отцу принесли в первый же день. Вскоре от него, как вспоминала позже мама, пришло письмо: «Все в порядке. Воюем. Ждите с победой». Но до конца войны были еще долгих 1418 дней. Ждали от него всегда с нетерпением писем: маме он писал отдельно, а детям — печатными буквами красным карандашом, каждому находилось доброе слово, хороший совет. И всегда заканчивал словами: «Ждите с победой».

Как же воевал отец? Свидетельство этому — только краткие строки аттестации, датированной 2 июня 1945 года:

«Майор медицинской службы Петров Павел Иванович работает в госпитале в должности начальника хирургического отделения и ведущего хирурга с 26 ноября 1943 года. До указанного времени работал в других госпиталях Армии — в должности хирурга. Призван из запаса 22 июня 1941 года. До призыва в Красную Армию работал заведующим Ликинской больницей Судогодского района Ивановской области (прежде Владимирская область входила в состав Ивановской). Опытный, квалифицированный хирург. Проводит все сложные операции, имеет хорошую хирургическую подготовку. Руководит всей хирургической работой госпиталя. Требователен к себе и подчиненным, пользуется авторитетом среди раненых и личного состава госпиталя. Начальник армейского госпиталя 3344 майор медицинской службы И. Сидоренко».

Помню, спросила у отца, как он работал в условиях полевого госпиталя, страшно ли ему по-человечески было? Он ответил: «Война — это страх и его преодоление». Если кто говорит, что ему было не страшно — это не правда. Мне было страшно, когда на столе лежал раненый с разверзнутой полостью, и вдруг прямо по госпиталю немцы бомбят наводкой, хотя по международным правилам было запрещено бомбить госпитали, которые от других объектов отличались: вывешивались белые полотна с красными крестами. Бомбы ложатся рядом с госпиталем, свет выключается, а мне нужно закончить операцию. Стоит сестра, плачет, в дрожащей руке держит свечку, я зашиваю полость и молю Бога: «Господи, помоги!» Он был верующим человеком. На его столе дома всегда лежали Евангелие и старинный молитвослов на церковно-славянском языке, который, по всей вероятности, достался ему от нашего деда-священника (маминого отца).

Несколько лет назад шел по телевидению фильм «Московская сага» по роману Василия Аксенова. В одной из серий есть эпизод, когда на полевой госпиталь налетают фашистские самолеты. На нескольких столах — раненые. Возле них врачи и сестры, которые не уходят даже тогда, когда врываются немцы. Я смотрела и вспоминала рассказ отца: как будто по его словам Аксенов написал эту трагическую главу.

После войны некоторые из спасенных отцом раненых (бывали у него на военном операционном столе и земляки — владимирцы) писали ему письма, спрашивали о жизни, о здоровье, рассказывали о своих переживаниях и всегда благодарили: «Спасибо доктор, что спас». Он отвечал на письма, а когда его не стало, мама написала некоторым из его адресатов, что их доктора больше нет. Наверное, мало кто из его бывших военных пациентов дожил до 72-й годовщины Победы. Она пришла на нашу землю благодаря этим людям, которые выстояли и победили. Сколько бы лет ни прошло, давайте помнить о них.

Светлана Фролова