О человеческом достоинстве

Сегодня гость нашей редакции — Михаил Осокин, руководитель региональной организации Всероссийского общества инвалидов. Разговор предполагался «датский» — встречались мы накануне Международного дня инвалидов, однако оказался гораздо глубже и шире, чем просто перечисление проблем и достижений владимирцев, имеющих ограниченные физические возможности. — Михаил Геннадьевич, вы заметили, что из лексикона официальных лиц исчезло слово «инвалид», видимо, как не политкорректное, не толерантное и обидное? Появилось некое определение «лицо с ограниченными возможностями здоровья» или «физическими возможностями»… — «Инвалид» звучит как негативно окрашенное слово только в английском и немецком языках, а для русского, впрочем, как и для французского, уха инвалид — герой, пострадавший на войне, ветеран. Поэтому слово не запрещенное, не изъятое из оборота, в обиходе общественной организации им активно пользуются. В общем, надуманная проблема: если хочешь обидеть человека — обидишь, и терминология здесь ни при чем. — Обидеть просто, а вот поднять человека на определенную высоту хотя бы относительно самого себя — гораздо сложнее. Как это сделать? — Есть инструмент, но у нас он давно затупился и лежит где-то на чердаке — никто толком не знает где. Это человеческое достоинство. Это понятие трудно формулируется, редко используется, более того — человек, который иногда его достает с пыльной полки, воспринимается как странный, неадекватный и «много о себе понимающий». Но пока мы не начнем им пользоваться, ничего хорошего с обществом не произойдет. Можно сколько угодно жалеть инвалидов, давать милостыню для спасения своей души — молитва юродивого дойдет быстрее… Можно вручать цветы и с пафосом говорить: «Вы, инвалиды, столько всего преодолеваете, мы должны равняться на вас…» — и совершать прочие благоглупости. Откупиться от собственной совести это поможет, но мир не поменяет. Уважать и ценить человеческое достоинство — это самое трудное и важное. Уважение — первый шаг к правильным поступкам. — Пожалуй, человеческое достоинство показано всем, независимо от состояния здоровья… Возможно, в этом и заключается та самая толерантность? — Толерантность — эрзац уважительного отношения к человеческому достоинству. На мой взгляд, это лучше открытого хамства. Но хочется, чтобы люди достигали более высокого уровня понимания, когда признание ценности других людей — это потребность души. — Потребность получать? — Человек должен воспринимать себя как ценность. Если он освоит это сложное искусство, то все остальное станет логичным продолжением. Хочешь, чтобы тебя уважали? Начни тиражировать уважение по отношению к другим. — Но для того, чтобы человек сохранял достоинство, нужно создать определенные условия — трудно проникнуться самоуважением, не имея элементарных удобств. И, безусловно, когда есть проблемы со здоровьем, должны вступать механизмы регулирования жизни со стороны государства. Они существуют? — С точки зрения нормирования условий жизни у нас не все так плохо. Существуют стандарты по обустройству жизненной среды, нормативной помощи инвалидам, медицинского обслуживания. Иногда это звучит очень складно, но когда мы смотрим на реальную жизнь, видим, что написанные законы еще не стали нормами жизни и поведения. И оправданий здесь тьма-тьмущая: «дорого», «будет постепенно» и прочие. Продуманная система оказания услуг, культура общения и искреннее желание помочь открывают куда больше возможностей, чем пандус, ведущий в никуда. — Однако для того, чтобы человек с инвалидностью себя уважал и был свободен в передвижении, пандус общество должно предоставить. — Суть вопроса не только в свободе передвижения или ее отсутствии, а в необходимости кого-то просить. Попасть в автобус, попасть в туалет, сходить в магазин или кино… В нашем мире это часто унизительная ситуация. Просить других людей в большинстве случаев тяжело, хотя мы понимаем, что это естественный ход жизни: мы всегда просим, мы всегда зависимы — пока маленькие, когда старенькие. Но есть отрезок жизни, когда мы сами можем оказать помощь, а у людей с ограничениями здоровья часто его нет. Вся жизнь — просьба о помощи, и здесь, конечно, легко растратить самоуважение. Пандусы и т.п. помогают чувствовать человеку, что это его мир, что он живет здесь не по чьему-то разрешению. Хотя (это надо признать!) есть определенная категория людей, которым нравится эксплуатировать образ инвалида: им комфортно попрошайничать и хочется только брать задаром. Есть такие, но их не так много. На самом деле люди с инвалидностью хотят нормальной жизни, полной, интересной. — Чтобы жизнь была полной и интересной, нужно иметь возможность работать, учиться, зарабатывать на свое существование. Есть ли у инвалидов возможность такой интеграции? — Если инвалид обладает высокой квалификацией, у него нет проблем с трудоустройством. Были бы силы… Инвалиду, чтобы быть конкурентоспособным, надо стать выдающимся специалистом, невыдающийся проиграет сразу. Если нет образования, зато есть большое количество ограничений по здоровью, человек попадает в вакуум — рынок труда ему ничего не предложит. Потому что работа инвалида заведомо экономически невыгодна. Государство должно это осознать. Рабочее место для человека с инвалидностью — это прежде всего инструмент реабилитации, а уж потом элемент экономики. — Но у нас же есть масса программ содействия в трудоустройстве! Например, работодатель получает 50 тысяч рублей за то, что создал рабочее место инвалиду. — Обустройство рабочего места для инвалида стоит от 300 тысяч до 2 млн рублей. А 50 тысяч — это скорее игра в трудоустройство. Вроде бы деньги приятные и работодателю неплохо, но только в том случае, если он и так планировал трудоустроить инвалида. Это не мотивация к поступку, а поощрение за то, что он уже такой хороший. Опять же, отмечу, далеко не у всех инвалидов есть силы, чтобы учиться и работать. — Понятно: запросы разные, и помощь тоже должна быть дифференцированной. Но в обществе инвалиды воспринимаются единой категорией, без нюансов. — Самая большая ошибка — отношение к людям без нюансов. Даже общественные организации инвалидов отличаются: по задачам, по возможностям и устремлениям. Есть организации, для которых верх самореализации — проведение чаепитий и хоровое пение. Есть те, кто хочет поменять мир. И те и другие нужны обществу. — А возглавляемое вами региональное отделение ВОИ? — Декларируем изменение мира, а спрос — на чай и хороводы. Так и мечемся. За год наша организация оказывает более 50 тысяч самых разных, но нужных социальных услуг. Например, навещаем одиноких инвалидов. Это не очень изменяет мир в целом, но изменяет мир этого человека. Есть махонькие дела, есть большие социальные проекты в масштабах области. В этом году мы задумали Школу живой экономики для людей с инвалидностью. Человек должен нести ответственность за свою жизнь, в каких бы нелегких условиях жизни он ни оказался. Пренебрегать этой ответственностью нельзя! Провели опрос. Выяснилось, что огромное количество инвалидов живет не по средствам, деньги расходуются неразумно, люди попадают в долговую кабалу — кредиты, дорогие покупки, которые на пенсию они не могли себе позволить. Мы придумали учебную программу. Провели несколько очных семинаров, наш ресурс в Интернете посетили 3000 человек. Это была помощь тем, кто находится в пассивной позиции, то есть расходует то, что имеет. Однако есть немало людей с инвалидностью, готовых к предпринимательству, ремесленничеству. В сентябре на «Ладоге» собрали ребят (возраст от 18 до 40), провели семинар по основам предпринимательской деятельности. Рассматривали конкретные случаи возможности заработать, приглашали замечательных владимирских ремесленников, успешных бизнесменов и бизнес-тренеров, специалистов мирового уровня. Получился уникальный для страны, а не только для региона проект. Оказалось, что тема интересна всем. Теперь хотелось бы в рамках ежегодного Владимирского экономического форума провести свою площадку, выставку, связанную с социальным предпринимательством. Центральное правление ВОИ готово финансово поддержать это мероприятие, представив на форуме опыт успешных социальных стартапов ЦФО. — Глобально мыслите, Михаил Геннадьевич! Но каким образом простой владимирец может помочь человеку с инвалидностью? Как рядовым членам общества почувствовать моральное удовлетворение от того, что совершил маленький гражданский поступок? — Не может быть единой рецептуры. Но почему бы не спросить соседа, который плохо ходит, не нужно ли ему что-нибудь купить в магазине, когда ты сам идешь за хлебом — это гражданский поступок. Если есть шанс дать работу или разовый заработок инвалиду — это тоже правильный поступок. Неравнодушное отношение к чужой проблеме — это тоже правильно. Например, когда в вашем подъезде живет нуждающийся в пандусе, согласитесь, чтобы этот пандус установили. А мы часто сталкиваемся с обратным… Гражданский поступок не обязательно должен быть глобальным, но совершать его нужно, исходя из уважения чужого человеческого достоинства. И такой маленький «подвиг» — повод воспитать человеческое достоинство и в себе.