Роман Александров: «Противостоять мы всегда готовы!»

Председатель Молодежной думы Владимирской области Роман Александров дал редактору Ленты новостей портала Владимирская Русь большое программное интервью, где пояснил смысл и противоречия закона об ограничении продажи алкоголя, а также рассказал, каким видит судьбы современной молодежи.

— Перейдем «с места в карьер». Давайте поговорим о нашумевшем законопроекте «21+». Полагали ли вы, что его введение может привести бизнес у уходу в «тень»?
— Во-первых, закон еще не принят. Пока он находится на стадии обсуждения. Разумеется, могут быть совершенно разные последствия. Запрещать — вызывать негативную реакцию. Но мы, на самом деле, ожидали большего, скажем так, «хаяния» со стороны общества по этому законопроекту. Все таки, на мой взгляд, общество сейчас уже наиболее подготовлено к такого рода запретительным мерам. Во всяком случае каждый человек понимает, что чем дольше он не употребляет алкоголь в возрасте, который установлен экспертными заключениями, которые нам были предоставлены при рассмотрении законопроекта, тем лучше же для его здоровья. Выяснилось, что чем дольше человек не употребляет алкоголь, тем меньше у него шансов стать зависимым. То есть, если он в 40 лет начинает пить, то маловероятно, что он станет алкоголиком. Что-то должно в жизни произойти, чтобы он спился. А в 16-19-летнем возрасте период, за который вырабатывается зависимость, составляет около полугода. Из этого соображения мы и исходили. Да, это запретительная мера. Мы пытаемся поднять планку продажи алкоголя до 21 года, тем самым выводим из этой потенциальной черты наиболее уязвимый слой общества — молодежь, которая еще не сформировалась не только нравственно и духовно, но и психологически. То есть, задача — уберечь это ядро.
Мы последствия-то видим! Наибольшее число преступлений молодежь совершает в состоянии алкогольного опьянения. Отсюда же нежелательная беременность и аборты. Есть случаи, когда рождаются нездоровые дети. Какое количество правонарушений происходит! Какое количество людей гибнет в состоянии алкогольного опьянения, в том числе и на дорогах. Поножовщины происходят.
Мы хотим, чтобы бы этот законопроект в первую очередь оценило само общество. Мы ведь не первый регион, который желает внедрить подобный законопроект. Мордовия, там статистика в лучшую сторону изменилась. Пройдет два года, показатели, по которым мы меряем нравственное состояние общества, изменятся. И мы здоровое поколение получим!
Самое главное: государство — это регулятор. Мы должны задавать определенную модель поведения. Если мы говорим, что ранние браки (мы этот закон уже инициировали и пересмотрели в Законодательном Собрании) — это неправильно. Какие там семейные отношения? Отсюда и следствия: разводы. Ломаются судьбы людей. Еще в 90-е годы как-то на это глаза закрывали, потому что надо было как-то законодательно обходить разные случаи, что сейчас общество более цивилизованным становится.
Ни один родитель не захочет, чтобы его дети пили. Тем более до 21 года. Кроме того, мы знаем, что в других странах (прим. ред. — например в США) совершеннолетие наступает в 21 год. Это — далеко идущие планы. Мы, конечно, будем такую инициативу прорабатывать, но я знаю, что в стенах Государственной Думы обсуждается такой проект. Тогда у нас большое количество проблем несогласования законодательства исчезнут, потому что возникает вопрос: почему в армию с 18 лет, а алкоголь –только с 21 года, жениться с 18 лет, но свадьба трезвой получается? Много таких казусов. Они действительно имеют место быть. Но исходим из того, что представляем некую часть государства, которое должно указать вектор развития, показать стратегический путь.
Понятно, что как употребляли алкоголь, так и будут употреблять. Одним росчерком пера это не изменить. Будут дополнительные последствия появляться: суррогатный алкоголь, уход бизнеса в тень. Но мы и не говорим о полностью сухом законе. Мы пытаемся оградить определенную часть общества. Позиция здравого смысла на нашей стороне.
Я всегда говорю: кто не курит и не пьет, тот — настоящий патриот. Это парафраз со знаменитой поговорки. Я его придумал еще когда в общежитии жил и боролся с алкоголем в вузе. Когда начинались такие отговорки, я просто им обратную тему отыгрывал. — Безусловно, государство пытается указать определенный вектор развития, задать нравственную модель поведения. Но с другой стороны существует лобби бизнеса. Слабоалкогольная продукция в основном приобретается категорией потребителей от 18 до 21 года. Не вызовет ли законопроект «21+» противоборства с бизнесом? Готовы ли Вы будете противостоять им?
— Противостоять мы всегда готовы! В любом случае это будет. Возможно, какие-то заказные материалы в прессе будут появляться. Возможно, будут раскручиваться какие-то общественные движения. Кто-то будет пытаться собрать политические баллы на этой теме. В преддверии выборов в Госдуму тоже могут появиться такие политики. Тема-то дискуссионная, на самом деле. Но у нас достаточно возможностей, чтобы все это дело, так скажем, обойти. Со стороны торговцев, например тех же ночных клубов, я прекрасно понимаю, что они точь-в-точь попадают под этот запрет. Туда как раз ходят люди до 22 лет примерно. Это — студенческая аудитория. Естественно, они приходят туда выпить и отдохнуть. И тут мы убиваем сразу два зла: это и то, что по пьянке творится в ночных клубах.
Мы же ходим в рейды по подобным заведениям и видим, что как ни странно, интерес молодежи и к ночным клубам и к выпивке проходит. Тренд этот уходит. Еще 2-3 года назад ночные клубы были очень и очень забиты молодыми людьми. Сейчас обратный процесс пошел. 7 лет назад вход в ночной клуб был достаточно дорогим. По тем временам 400 рублей (цена билета в ночной клуб «Бархат) — это были существенные деньги, и туда попасть было достаточно проблематично. Сейчас ночные клубы распахнув двери говорят: «Приходите к нам, у нас веселее, мы Вас угостим» и так далее. То есть теперь уже речь идет не о том, чтобы заплатить за вход, а тебе уже что-то презентуют. Это говорит о том, что спрос со стороны молодежи к таким заведениям падает.
Вернемся к табачному закону. Как его долго муссировали, обсуждали. Говорили, что у нас все рестораны сейчас позакрываются. Но все же работает как раньше. Они (рестораны) конечно придумывают какие-то лазейки с кальянами. Мы знаем все эти схемы, которые используются. Но в любом случае стоит признать, что курить стали меньше в таких местах. Люди, работающие в сфере шоу-бизнес даже говорят, что им совестно за такое. Они понимают, что в каком-то смысле они — иконы для кого-то. Соответственно, эти люди стараются быть законопослушными гражданами.
По спайсам сколько было проблем и вопросов. Сейчас я по Владимиру вижу, что нельзя сказать, что этого нет. Но и нельзя сказать, что «пошел и купил». Схема добычи этого наркотического вещества стала достаточно сложной. Мы все меньше наблюдаем настенных надписей с номерами телефонов торговцев. Появилось специальное приложение для смартфонов, которое называется «Стопнаркотик». Этот проект разработан совместно с представителем Молодежной думы Владимирской области Ильей Зотовым. Фотографируешь надпись, отсылаешь через приложение, автоматически формируется запрос, который отправляется в госнаркоконтроль. Дальше через администрации районов эти надписи уничтожаются. Я сам проверял, все это работает.
Многие говорят, что мы сейчас примем очередной закон, который не будет исполняться. На 100% конечно не будет, такого нигде нет. Но какой-то процент все равно будет, и цифры с каждым годом будут расти. Культура самого общества будет расти. — Давайте поговорим о такой проблеме, как «рамочное законодательство». Часто можно слышать такие слова, что законы принимаются, но оставляют лазейки для их обхода. В частности, так до сих пор в городе существуют так называемые «стоячки» -точки продажи алкоголя в ночное время. Некоторые из них находятся в непосредственной близости от библиотек, стадионов и прочих общественных мест.
— Мы знаем, такие места есть. Да, закон рамочный. Но тот закон об ограничении продажи алкоголя, который был принят в первом чтении, на данный момент доработан, введены дополнительные уточнения. Сейчас мы с коллегами занимаемся проверкой этих точек продаж на соответствие новым критериям. Должны быть соблюдены определенные требования по площади зала по квадратным метрам, количеству посадочных мест и т.д. Ясно, что большинство подобных заведений соответствовать данным критерием не сможет. Наша задача в том числе проконтролировать процесс, посмотреть паспорт помещения. Это основной критерий. Есть критерии количества посадочных мест и столов (не меньше шести), наличия санузла. Понятно, что столы еще можно как-то расставить. Но как квадратные метры расширить? Следовательно, львиная доля таких ИП, которые торгуют алкоголем в ночное время, уйдет с рынка. Такой бизнес станет невыгодным.
Другой вопрос, что у нас настоящий бардак сложился с так называемыми «пивнушками». Очень большое количество их появилось в разных городах страны, в частности — во Владимире. С одной стороны, алкоголь дорожает, но пить население все равно любит. Пиво не воспринимается как серьезный напиток. «Что бы пивка не попить чуть ли не каждый день после работы». Такое есть. И «пивнушки» стали как грибы расти. Прямо в жилых домах помещения арендуются. Как показывает наше приближенное исследование этого явления, очень большое количество тех, кто этой торговлей занимается, не обладают даже необходимым набором документов, чтобы осуществлять деятельности по продаже алкогольной продукции. Грубо говоря, в большинстве случаев это вне закона. Я уже не говорю, что в большинстве случаев отсутствуют элементарные накладные на пивные кегли. Откуда это завезено? Какая цена поставки? Кто производитель? В принципе этих документов нет. Это бизнес вне правого поля, и здесь нужно наводить порядок. Такого не должно быть, что пиво у нас прямо рекой льется прямо в жилых домах рядом со школами и общежитиями. Сейчас, когда закон об ограничении продажи алкоголя будет доработан, мы будем контролировать и такие заведения совместно с Роспотребнадзором и УМВД.
Другой вопрос, что у полиции пока нет полномочий для возбуждения делопроизводства по ряду составов преступлений в этой сфере. Сейчас вырабатывается соглашение между МВД России и органами власти регионов. Соглашение будет заключено, решатся финансовые вопросы, и тогда начнется уже более предметная работа по контролю правонарушений связанных и с табакокурением в общественных местах и продажей спиртного. А нарекания со стороны жителей есть. — Одним из предложений, высказанных при первичном рассмотрении законопроекта об ограничении продажи алкоголя, был путь относительной «легализации» алкоголя посредством создания фирменных магазинов местных производителей. Была ли такая мера эффективной?
— Безусловно, необходимо поддерживать местного производителя. Да, необходимо бороться с нелегальным алкоголем, ведь не секрет, что в ночных точках, и в клубах контрафакт льется рекой. А порой и в самих магазинах продается некачественная продукция. Но закон един для всех. Не должно быть так, что мы местным производителям разрешаем торговать, а другим — нет. — Такая контрафактная продукция из Татарстана или Кабардино-Балкарии выработана из древесных отходов.
— К сожалению, важным фактором выбора является ценовая политика. Понятно, что демпинг по цене дает преимущество на рынке. Но и категория потребителей этой продукции иная. Это совсем не молодежь. И мы уже не перевоспитаем людей этого поколения. Наша задача — оградить молодое поколение, которое только вступает во взрослую жизнь и которое как пластилин. Это поколение еще слабо ориентировано на какие-либо ценности. Оно смотрит, что происходит вокруг. — Вы являетесь руководителем Молодежной думы региона. Куда по-вашему сейчас идет нынешняя молодежь?
— Молодежь 10-летней давности и молодежь нынешняя — совершенно разные люди. Эта социально-возрастная категория общества сильно изменилась. Сейчас очень много всего. Если еще 10-15 лет назад не было толком компьютеров, счастьем была возможность в «Доту» с кем-то поиграть, то сейчас мы видим столько всего. Изменились увлечения и досуг. Теперь это не только банальное спортивное направления. Очень много всего пришло из-за рубежа. И мы, как общественники, тоже это видим. Теперь уже меньше людей стало приходить к нам, просто потому, что молодой человек может сам найти себе применение. Очень большое количество молодежи банально работает, или подрабатывает. У них нет времени. — Тем не менее, сравнивая нынешнюю молодежь с представителями поколения конца 1980-ых годов рождения, стоит заметить, что сейчас молодым людям свойственно «закрываться». Что так повлияло на людей, что они стали ограждаться от мира?
— Я думаю, что это последствия влияние западного мира и его образа жизни на наше мироощущение. Западный мир немного по иному пути развивался. Президент об этом в одном из интервью заявил: у нас всегда был силен дух коллективизма, там — более индивидуальная модель. Каждый за себя. С другой стороны, технологический прогресс сделал очередной шаг вперед. И если раньше тебе нужно было быть с кем-то, чтобы реализовать свои идеи, то сейчас все свободно. Есть компьютер, интернет: занимайся, развивайся, добивайся, саморазвивайся, образовывайся. Нет проблем в доступе к знаниям сейчас. И если раньше знания черпались из источников и бесед, что сейчас все легко найти в интернете. Вместе с тем, меняется психология личности. Человек становится более замкнутым, уходит в себя. Теперь человек начинает раньше вступать во взрослую жизнь и бороться за себя. Если на первый курсах вузов молодежь еще как-то старается быть вместе, то с третьего курса начинается другая жизнь. Уже будучи студентами, молодые люди стараются стать самостоятельнее, самодостаточнее. Плюс, финансовые трудности в семьях, вынуждают их искать себе применение. А вот в семью теперь молодежь вступает позднее: лет в 25-30. В советское время и в 90-е родители больше мыслили, что сначала ребенок должен получить образование. Нужно было самим впроголодь жить, но чтобы ребенок учился. Сейчас все немного по-другому воспринимается. Многие пытаются совмещать работу с учебой, и много появилось образовательных продуктов дистанционного характера. Очень распространена стала заочная форма обучения.
Понятно, что страдает и качество обучения. От этого никуда не деться. Качество образования действительно упало, и в школах в том числе. Сейчас в образовании очень много либерализма, который вредит процессу. Я сторонник того, чтобы в образовании не было вольностей. Процесс познания достаточно сложная вещь, зачастую несколько волевого характера. Человек — существо ленивое по своей природе, студент — вдвойне. Что-то новое познавать тяжело, поэтому очень много разных отговорок придумывается, чтобы не учить что-либо. Раньше в школах попробуй учителю что-то наперекор скажи. Ценность педагогов была очень большой. Сейчас и авторитетный человек ничего не может сделать: дома внушается, дети становятся избалованными. А у преподавателя нет рычагов давления по большому счету. В этом отношении педагогам нашим не позавидуешь на сегодняшний день. — Раньше, не смотря на не самые выгодные экономические условия, молодежь предпочитала оставаться в регионе. Сейчас ситуация изменилась, но молодежь стала активнее покидать Владимирскую область. В чем причина?
— Я думаю, что молодежь не может найти себе применение. Меняются представления о том, какую пользу человек может принести для города и региона, как себя найти, какой-то заработок получить, который ему хотелось бы. И, соответственно, в поисках лучшей жизни человек пытается себя где-то найти в другом месте. Зачастую, молодые люди не знают о направлениях, которые у нас развиваются. Не имеют информации, считают, что у нас этого нет, и уезжают. Ведь человек в поисках работы куда приходит? На биржу труда. Туда когда приходишь — уже упадническое настроение.
Очень много ребят уезжает в Москву, потому что близко. Это объективный процесс, от этого никуда не денешься. Особенно это касается приграничных территорий: Александрова, Киржача. Но это касается не только Владимирской области, но и других субъектов, близлежащих к Москве.
Но, в то же время, есть люди, которые возвращаются. Я знаю очень много людей, которые заявляют, что я сейчас поработаю, а жить приеду во Владимир, здесь буду обзаводиться семьей и домом. Они понимают, что жить там, и жить здесь — это две разные вещи. Москва — очень энергичный город. В таком темпе очень тяжело там находиться. Человеку все равно в силу возраста хочется какого-то спокойствия. Я думаю, многие будут возвращаться.
Главная проблема в Москве — жилищная. Одно дело жилье приобрести во Владимире, другое дело — в Москве. И это — тот ответ на вопрос, который приходит каждому с определенным временем. 5-7 лет в Москве поработал, понял, что сколько бы не работал — все что-то никак. Кому-то удается сделать карьеру, а кто-то разочаровывается и возвращается.
Запросы молодежи очень большие. У нас в управлении по делам молодежи есть свое агентство «Профи», куда ребята приходят в поисках трудоустройства. Мы видим, что в анкетах они пишут. Им по 18-19 лет, а они уже зарплату по 30 000 требуют. Сотрудник должен соответствовать этому уровню. Да, у нас невысокие зарплаты. Но для того чтобы получать такую зарплату, нужно в рынке обладать конкурентными преимуществами. Естественно, когда они с такими запросами потыкались, решили, что Владимир не для них. В Москве, в принципе, можно найти такую зарплату. Но это Москва и совершенно другой порядок цен. — Вы бываете на различных молодежных форумах, куда приезжают молодые люди со всей страны. Отличается ли владимирская молодежь от молодежи из других регионов?
— Да, владимирская молодежь более открытая. Это многие замечают, что у нас ребята очень отзывчивые, очень открытые, легко идут на контакт. Если в мегаполисах люди больше в себе замкнуты — чем больше город, тем больше внутренних противоречий, — то у нас город не маленький, но и не большой. Очень комфортно в этом плане. Потеряться тут не потеряешься, заблудиться — не заблудишься. Это сказывается. Какими-то вещами непристойными заниматься здесь сложнее.