Начмед владимирской городской больницы № 5 Алла Гладкая: «Выходить тяжелого больного — дикая перегрузка и большое счастье…»

Алла Анатольевна Гладкая — начальник медицинской части владимирской городской больницы № 5. Она работает в сфере здравоохранения области 33 года. На ее счету тысячи спасенных пациентов. Она безотказный, участливый и ответственный доктор, опытный организатор. Ее кредо — нет платной медицине в государственных учреждениях!…Впервые я услышала добрые отзывы о докторе Гладкой много лет назад во время беседы с ликвидаторами катастрофы на Чернобыльской АЭС. Потому первый вопрос задала Алле Анатольевне об этом направлении в работе. — На базе нашего терапевтического отделения был организован центр реабилитации Союза «Чернобыль», — рассказывает она. — Госпитализировались к нам для обследования и лечения ликвидаторы аварии на Чернобыльской АЭС. Диагностические возможности ОКБ были большие. Лекарств хватало. Одно время мы даже сотрудничали с НИИ пульмонологии, с академиком Чучалиным. У чернобыльцев часто выявляли тяжелые поражения органов дыхания, и мы их посылали в Москву. В НИИ пульмонологии использовались современные виды диагностики: компьютерная томография, биопсия — и на стенках бронхов находили радиоактивные вещества. Чернобыльцев мы направляли и в Московский экспертный совет, чтобы установить связь их хронических заболеваний с радиацией. Многим удавалось помочь: установить группу инвалидности, решить социальные проблемы. Иногда связь заболеваний с полученной дозой радиации устанавливали и посмертно, чтобы вдова или члены семьи могли получить льготы. За год в нашем отделении проходили медицинскую реабилитацию около 180 ликвидаторов. Всех своих пациентов мы помним! К сожалению, в 2009 году закрылось терапевтическое отделение. Прием больных закончился. С 2011 года продолжаем работу с ними на базе ГБ № 5. Но из-за того, что больница «скоропомощная», идет постоянный поток больных и нет возможности уделить чернобыльцам столько внимания, как раньше. Пролечиваем их в отделениях. Ведь не всегда в районах есть возможность получить консультацию нескольких специалистов, к примеру, невролога, ревматолога, кардиолога, офтальмолога. А у нас все есть. До Чернобыля мирового опыта по лечению больных, получивших дозу радиации, не было. И мы постепенно накапливали знания, вели научную работу, ездили в Московский институт пульмонологии. В удостоверениях ликвидаторов была записана одна доза облучения, а на самом деле она была в несколько раз больше. Мы-то это понимали. И ликвидаторы были благодарны нам за это, потому что иногда медработники на местах относились к ним скептически. Не видно ведь, что они изнутри «светятся». — Наверное, такие пациенты требовали особого внимания? — Конечно. Ведь страдают прежде всего кроветворная и нервная системы. Все имеют хронические заболевания. Все тяжелые больные, с функциональными расстройствами: нарушением сна, настроения, головными болями, поражением костей. А наше терапевтическое отделение раньше обслуживало партийно-хозяйственный актив области. Кадры отбирались. Если кто-то был психически неуравновешен, грубил или был плохо воспитан, недоброжелателен — эти не задерживались. Кадры были «заточены» на то, чтобы не только диагностику проводить, но и ухаживать за пациентами. У нас был замечательный коллектив. Работали на полном доверии. По двадцать и более лет. Состав не менялся. Вместе на все праздники собирались, на природу выезжали, театральные представления устраивали. Мы обслуживали область и приписной контингент: район Коммунара, Заклязьменского с окрестными ФАПами… — В вашей семье ведь целая династия врачей? — Да. Моя мама Зоя Ивановна Баранова работала хирургом и терапевтом в больницах Селивановского, Киржачского и Александровского районов. За свой труд награждена орденом «Знак Почета». Продолжила медицинскую династию и дочь Ксения. Она уже шесть лет трудится врачом-кардиологом в региональном сосудистом центре. Правда, вторая дочь выбрала юридическое образование, работает судьей. Внуку — 10 лет. Он мой верный друг. Пока еще не знает, кем будет. Мы с ним многое вместе делаем: и уроки учим, и в игры играем, и землянки роем. Находили ли клад? А как же! Старые замки, подковы. С дедом он ходит на рыбалку, учит немецкий язык, пытается водить «Жигули». Отпуск провожу на даче, никуда не езжу. Там хорошо: лес, речка… На даче выращиваем траву, сосны, ели, огурцы, картошку. Но ездить чаще чем раз в неделю нет времени. — У вас есть хобби? — Работа — она же и хобби. Если отдыхаю, то с книгами. Люблю классику перечитывать: Толстого, Тургенева, Бунина, Чехова. И советских авторов — Полевого и Симонова. — А какие общечеловеческие проблемы вас волнуют? — У нас не на должном уровне поставлено воспитание подрастающего поколения. Сужу по тому, как обстоят дела с алкоголизацией и наркоманией. Нужно тревогу бить, заниматься этим серьезно на государственном уровне. Такое количество людей трудоспособного возраста теряем! Вчера вот женщина умерла — 34 года, она наркоманка со стажем. На днях 15-летнего мальчика привезли с энцефалопатией, патологическим поражением головного мозга, — употреблял спайсы. Виноваты и семья, и общество, которое стало агрессивным. Все говорят: врачи агрессивные. Но они же не отдельно от общества живут! Медработники на агрессию теперь часто отвечают агрессией. Воспитание врачей стало не тем, что было раньше. Годы перестройки, когда всех призывали деньги зарабатывать, даром не прошли. Многие стали железобетонными, а нравственные устои уплыли куда-то вдаль. — Но вы-то не железобетонная? — Стараюсь. Врачей, которые совестливо бы относились к своей работе, все меньше. Иногда страшно — уйдет наше поколение врачей, а что дальше будет? Где смена? Кто будет делать операции? Ладно — консервативная терапия, хотя от нее тоже многое зависит, одним уколом можно сразу же восстановить или потерять больного. Тут тоже нужно быстро думать. Нарушение сердечного ритма, острые коронарные состояния, да много есть заболеваний, требующих немедленного терапевтического решения. Но хирурги? Не будет их — кто будет делать аппендэктомию при аппендиците? Уже сейчас в БСП дежурантов не хватает. Врачей молодых не хватает. Обучают их в институтах не так, как раньше нас учили. У нас была специализация. Хирург после института уже умел держать операционные крючки в руках, шить. Знал, каким должен быть порядок операции. Если приезжал в район, то мог встать к столу и ассистировать. А сейчас выпускники вуза этого не умеют. А учить некому и некогда. Этим нужно заниматься в интернатуре. Раньше мы на практике вовсю работали участковыми терапевтами, правда — под присмотром. Нам давали в руки больничные листы, направления для больных, личную печать и рецепты. Раз дают диплом — значит, должен быть уже готовый врач! — К вам приходят интерны? — Мало. Но у нас в больнице кадровая политика нормальная. И зарплата неплохая. — У вас такая напряженная и нервная работа… — Мне нравится. Нормальная работа. Начмед — это организатор, который следит, чтобы лечебный процесс шел непрерывно. То надо срочно лекарства найти, то санитарную авиацию вызвать, то больного с абсцессом легких в торакальную хирургию отправить. Тесно работаем с городским сосудистым центром. Вот старшая дочь-юрист в ответ на наши с младшей дочкой (врачом) жалобы всегда говорит: «Вы же сами пошли в медицину. Знали, куда шли». Но я радость безусловную испытываю, когда удается больному быстро помочь, избежать осложнений. Иногда вечером привозят в коме, с искусственной вентиляцией легких, а утром он брюки надевает и идет домой… Радуюсь, когда людей в экстренных случаях удается спасти — после тяжелой пневмонии, инфарктов, инсультов. Это дикая перегрузка и — счастье! — В связи с событиями на Украине приходилось принимать больных? — Был поток беженцев. Сейчас нет. Лежали вынужденные переселенцы. Две бабушки жили, пока их в дома инвалидов не определили. Одна женщина лечилась в ЛОР-отделении, а с ней вместе двое маленьких детишек. — О чем вы мечтаете? — Приобрести бы для больницы компьютерный томограф, а для приемного отделения — новый пандус и хороший заезд. Ну еще и о внуках мечтаю — кого Бог даст. Чем больше, тем лучше! ДОСЬЕ «ВВ» Алла Анатольевна Гладкая — врач-терапевт высшей категории. Отличник здравоохранения. В 1981 году окончила Ивановский мединститут. Интернатуру проходила во Владимире, в городской больнице № 2. С 1983 года по 2009-й работала в ОКБ: врачом-терапевтом, затем старшим терапевтом, заведующей терапевтическим отделением. Полтора года была заместителем директора областного департамента здравоохранения. С 2011 года — заместитель главного врача владимирской ГБ № 5.