Для защиты парков требуется мозговой штурм
«Кто хочет принять участие в обсуждении, напишите в комментариях, пожалуйста. Мы сейчас составляем список участников мозгового штурма», говорится в сообщении. Сессия пройдет после новогодних праздников. Чтобы понять, о чем может идти речь, публикуем статью в газете «Владимирские ведомости».
Реконструкция городского парка: почему не сработала «защита от дурака»?
В редакцию «ВВ» на прошлой неделе стали поступать звонки от встревоженных горожан — людей беспокоят масштабные земляные работы в Центральном городском парке (имени 850-летия Владимира). Мы отправились посмотреть, что же там происходит на самом деле.
Картина, надо сказать, не для слабонервных. Парк изъезжен тяжелой техникой, располосован траншеями, повсюду кучи песка и грунта. Но самое чудовищное земля раскопана аккурат под деревьями. Оторванные куски корней лежат рядом в отвалах. А те корни, что уцелели, мерзнут в открытых канавах. Первый раз мы были в парке еще до оттепели, когда на улице по ночам было за минус 10).
Конец Амурского бархата?
Звоним в мэрию:
— Как же так?
— Идет реконструкция парка, — спокойно нам отвечают. — Там перекладывают коммуникации. Деревьям урон не нанесен.
— А вот директор музея природы Денис Дуденков считает, что если деревья к весне каким-то чудом не погибнут, то навсегда останутся инвалидами, — возражаем мы.
Этот аргумент возымел действие. Мы с официальным представителем городской администрации договорились собрать команду специалистов от общественности и мэрии и общими усилиями на месте разобраться.
В прошлую среду утром в парке встретились главный эколог города Сергей Сухопаров, защитница деревьев и в прошлом член комиссии по озеленению Надежда Обловацкая, руководитель общественной организации «Эколайф» Рафаэль Петросян и корреспондент «ВВ».
Первым делом отправились к самому ценному дереву парка, если не всего города. По данным Обловацкой, единственному в Центральном регионе России Амурскому бархату. Другие его названия филодендрон амурский, амурское пробковое дерево. Да-да, настоящее взрослое пробковое дерево, чудом прижившееся в наших широтах!
Растет оно у деревянного павильона. И что мы видим? Глубокие траншеи вокруг ствола, обнажившие израненные корни необычного ярко-желтого цвета. Причем экскаватор у нас на глазах продолжал свое черное дело.
Надежда Обловацкая произошедшее называет трагедией. И даже не городского, а европейского масштаба. Она считает, что с такими повреждениями уникальное дерево, и без того растущее в не свойственном ему климате, обречено. Сергей Сухопаров приказывает остановить работу под сенью реликтового красавца. Но исправить что-то уже поздно.
Лиственницы, может быть, погибнут не все
Идем смотреть аллеи лиственниц. Они и раньше-то чувствовали себя неважно. Специалисты говорили, что деревья надо лечить. Сейчас их судьба и вовсе под вопросом. Вдоль посадок, образующих аллею, — траншеи с кабелями. У некоторых деревьев помимо корней повреждена еще и кора. С одной лиственницы она полностью снята на высоту около 2 метров. Прогноз главного эколога неутешителен.
— У этого дерева нет шансов выжить, — констатирует Сухопаров.
Подобная картина на всех аллеях парка. Не избежали печальной участи ни березы на боковых аллеях, ни липы на центральной аллее и вокруг фонтана.
— Совсем не обязательно, что все деревья погибнут, — говорит общественник Рафаэль Петросян. — В полной мере оценить последствия можно будет весной.
Однако даже если растения выживут, без последствий для них такая «реконструкция» все равно не пройдет. Корни деревьев обрезаны со стороны дорожек.
— Это значит, что устойчивость дерева нарушена навсегда. И при сильном порыве ветра они могут упасть как раз в ту сторону, где их больше ничего не держит — на аллею. В Германии такие деревья по закону подлежат вырубке, — горестно объясняет Надежда Обловацкая.
В общем, реконструировали парк…
Бардак ценой в 44 миллиона
— Это варварство! — оценил происходящее Сергей Сухопаров.
— Согласны. Но как вы это допустили?
— Со мной проект реконструкции не согласовывали…
То, что парк фактически уничтожается, главный эколог города понял только во время нашей совместной прогулки. Прежде он был уверен, что урона зеленым насаждениям работы не наносят, поскольку разрешения на вырубку деревьев в парке не выдавал.
Кто же согласовал варварский проект? По словам Сухопарова, управления архитектуры и культуры городской мэрии. В ведении последнего находится сам объект.
Что тут скажешь? Происходящее — показатель культуры чиновников, подрядчика ООО «ВладИнжиниринг-Груп» и нашего общества в целом. Она ведь как раз и проявляется в отношении к наследию предыдущих поколений. Березовую аллею, ведущую к «Полярису», в свое время сажал в 1950-х мой отец еще школьником. А наше поколение уничтожает полувековые посадки навсегда?
Есть ли в случившемся умысел? Вот так под благовидным предлогом погубить деревья, которые могли бы расти еще лет триста, чтобы сказать, что парка больше нет и застроить освободившуюся территорию? Даже подумать страшно, что городская власть может действовать подобным образом…
Скорее, все произошло по недомыслию. Но в таком случае «в консерватории» надо что-то менять! Нужна новая процедура согласования реконструкции парков, новый административный регламент, если при действующем возможен подобный бардак, стоимостью, кстати, 44 миллиона рублей. Пусть, если надо, горсовет инициирует такую реформу, потому что у нас на носу еще реконструкция Патриарших садов, и за них действительно страшно. Горожане уже давно и тщетно требуют общественного обсуждения подобных проектов. Какая-то «защита от дурака» назрела.
Можно ли было новые кабели и канализацию проложить без вреда для зеленых насаждений, которых и так в городе дефицит? Наверное, если траншеи копали бы посередине аллей, растения бы меньше пострадали. Но у нас предпочли поберечь старый асфальт, который и так предстоит менять в следующем году, и покалечить полувековые деревья.
Между тем именно они суть парка, не каток, не офисный звездный дом, не дорожки и не новые фонари, и даже не фонтан.
Последствия бездумной реконструкции станут понятны весной-летом следующего года. Главный эколог города пообещал, что привлечет подрядчиков к административной ответственности за каждое погибшее дерево. Другое дело, что урон, нанесенный городу, действующими штрафами не покрыть. Даже если взамен утраченных будут посажены новые деревья, то прежний вид парк приобретет лет через пятьдесят.
Полина ГАНЦЕВА, Фото автора.