Вице-мэр Владимира Глеб Серёгин: «Безыменский не Лермонтов. Его дом будет гнить»

Публичная дискуссия с участием московских экспертов раскрыла логику владимирских чиновников при работе с объектами культурного наследия. Откровением для общественности она не стала, но краеведов огорчила.

Один чиновник против девяти защитников культурного наследия – кто победит? Во Владимире будущего побеждает комплексное развитие территории, во Владимире настоящего – утилитаризм.

Таков итог публичной дискуссии «Снесите это немедленно», в ходе которой обсуждались перспективы жилого фонда с особым охранным статусом, по преимуществу деревянного зодчества в границах исторического поселения города Владимира. Дискуссия состоялась 25 февраля в рамках фестиваля «Переосмысление», организованного в столице Владимирской области урбанистами и архитекторами из Москвы и Владимира.

То, что власть вошла в дискуссию с горожанами открыто и неформально, для Владимира уже достижение, но пропорции этого диспута нарушены. С одной стороны - заведующий кафедрой им. В. Л. Глазычева (РАНХиГС, Москва) Дмитрий Соснин, культуролог Инна Крылова (Москва), замдиректора по развитию Владимиро-Суздальского музея-заповедника Александр Капусткин, сооснователь урбанистического движения «Владимир будущего» Артём Черней и ещё пять горожан, которые высказались за сохранение исторического наследия в полном объёме, насколько это возможно. С другой стороны на фестиваль урбанистики пришёл только один человек – заместитель главы города по вопросам ЖКХ Глеб Серёгин. Но и он оговорился, что высказывает не официальную точку зрения, а свою частную позицию.

Дискуссия началась с показа 30 ветхих и аварийных домов на центральных улицах Владимира, которые требуют ремонта. Часть из них признана объектами культурного наследия, что накладывает на собственников охранные обязательства, но не гарантирует ремонт. Часть - не признана и ещё может быть спасена за относительно небольшие деньги. Заброшенные здания облюбовали не только бездомные, но и туристы. Однако с инвесторами, готовыми вкладываться в их восстановление, туго. Как заметил чиновник, «очереди из них не стоит».

Для московских экспертов деньги не проблема. Инна Крылова и Дмитрий Соснин уверяют: и большие, и средние, и малые города привлекают бизнес благодаря доисследованиям ценности объектов, инвестиционным паспортам и планам комплексного развития территории (КРТ), последнее - условие для участия федерального бюджета. Каждый дом нужно внимательно изучить, собрать исторические справки, понять, почему он ценен, определить охранные обязательства и с полным набором этих сведений предлагать – тогда инвесторы подтянутся.

Успешных примеров осуществления такого комплексного подхода у экспертов была масса, от Дербента до Иркутска. Всё это города, которые провели серьёзные исследования и заказали КРТ у профильных агентств. «Решения есть. Главное – воля», - единодушно заключили эксперты.

Замглавы города Серёгин оптимизма москвичей и напора владимирцев не разделил. Вместо разработки КРТ, Серёгин предложил свой план развития территорий: снести всё ветхое жильё в историческом центре, кроме одного квартала улиц между Никитской и Никольской, который законсервировать и восстановить. Он сравнил деревянную застройку конца 19 века с типовыми хрущёвками и дал понять, что действительно ценными памятниками во Владимире можно считать только объекты ЮНЕСКО. Такая позиция привела урбанистов, архитекторов и краеведов в немой ужас.

Ярким примером расхождения взглядов стал дом №15 по улице Гагарина, в котором жил поэт Александр Безыменский. Ещё в 2022 году здание получило охранный статус, однако Серёгин с ним не согласен и настаивает на сносе:

«Гагарина, 15 – аварийный дом, мы его расселили, он подлежит сносу, мы его, скорее всего, снесём.

При всём уважении к товарищу Безыменскому, поскольку он советский, да? Поэт, послереволюционный, ничем великим не отметился. Могу сказать, в Москве на Красных воротах стоит высотка, а рядом висит скромная табличка: «На этом месте стоял дом, в котором родился великий русский поэт Михаил Юрьевич Лермонтов». При всём уважении к Безыменскому, никто от этого… Да, ну был дом, ну снесли в советское время, да, наверно, для кого-то плохо. Но Безыменский, извините, всё-таки не Лермонтов ни в каком месте. А что мы с вами получим? На центральной улице города через несколько лет будет стоять ещё одна [гнилушка], он и сейчас гнилой, поэтому его расселили и признали аварийным. Вариантов, что с ним кто-то что-то сделает, нету. Он будет стоять, гнить, мы его обнесём забором, чтоб не дай бог что-то на голову кому-нибудь не прилетело – это всё, что мы сможем сделать.

По закону о сносе аварийного жилья, мы вместо этого дома не можем построить ни торговый, ни бизнес-объект, ни автомойку, ни ларёк, ничего нельзя сделать!

Сегодня в городе ждёт расселения ещё несколько сот человек. И когда стоит вопрос: реконструировать расселённый дом или расселять людей, ответ очевидный. Извините, мы по земле ходим, мы не витаем в облаках».

Заместитель директора Владимиро-Суздальского музея-заповедника Александр Капусткин обратил внимание на то, что купеческие дома – это как раз то, ради чего туристы едут во Владимир. С увеличением доли индивидуальных туров до 80%, подавляющая часть туристов бывает во Владимире транзитом и осматривает ключевые достопримечательности города менее чем за час. Нарастить количество объектов показа помогли бы именно здания исторической части города. Интересно, что эти же старинные домики представляют ценность и для самих владимирцев. О чем свидетельствует популярность экскурсий «От местных для местных», основанных на историях старинных улочек исторического центра. Кроме того, присвоение охранного статуса зачастую акт отчаяния неравнодушных краеведов, единственный шанс спасти дом от сноса.

Активисты сетуют на то, что во Владимирской области нет никаких программ по работе с объектами культурного наследия, а во Владимире до сих пор не утверждены границы исторического поселения и общих охранных зон, нет даже юридических условий для заботы об исторических ценностях.

UPD

Вот полная расшифровка той части дискусии, которая непосредственно касалась дома 15 на улице Гагарина.

Глеб Серегин, заместитель главы администрации города Владимира по вопросам ЖКХ и инфраструктуры:

Что касается домов, непризнанных объектами культурного наследия, Гагарина,15, аварийный дом, мы его расселили. У нас, по постановлению, он - дом аварийный и подлежащий сносу. То есть мы его должны снести. На это еще надо дать какие-то деньги, и мы его скорее всего снесем. Но по закону, в рамках которого мы его расселяли, этот земельный участок, на котором он находится, может использоваться только для строительства жилья или для объектов социально-культурной сферы, то есть небольшое учебное заведение, не знаю, что... Условно, [там может быть построена] художественная школа, спортивная школа. То есть там нельзя построить ни торговый центр, ни бизнес-центр, ничего. Учитывая то, что это улица Гагарина, самый центр города, красные линии, ограничения по высоте, историческое ядро, инвестору это просто неинтересно. Это просто неинтересно даже строить жилье, прикидываем, там ценник будет выше, чем в Москве за квадратный метр. Кто его купит? Никто не купит.
Мы признали дом аварийным и подлежащим сносу. Вдруг мы его уже практически расселили, приходит Инспекция [государственной охраны объектов культурного наследия Владимирской области] и говорит: «А мы выявили объект культурного наследия».
Мы меняем постановление. Он теперь не подлежит сносу, он подлежит реконструкции. О какой реконструкции мы говорим? Кто, когда и за какие деньги будет это делать? Очевидно, что мы получаем очередную гнилушку, которая также будет стоять-разваливаться, и ничего хорошего с ней не будет. Самое главное, что мы ничего с ней сделать больше не можем.
Опять же, обратная сторона медали, если мы дом признаем подлежащим сносу, вдруг появляется инвестор, а мы ему отдать не можем, так как, если мы изменим его на реконструкцию, нам предъявят, что мы всех обманули - [якобы] мы собирались его снести, а потом кому-то отдали за рубль или продали с торгов. Без разницы. Это к вопросу о том, с чем приходится сталкиваться с точки зрения власти и чиновников не потому, что мы плохие или хорошие. Это — те ограничения физические, которые сегодня есть.

***

Александр Капусткин, заместитель генерального директора Владимиро-Суздальского музея-заповедника:

Первое: хотел расстроить, что дом на улице Гагарина, 15, насколько я знаю, включен в реестр и признан объектом культурного наследия окончательно. Так что снести его уже не получится и слава богу, поскольку это — дом, где жил Александр Безыменский, почетный гражданин города Владимира и так далее. Во Владимире нет литературного музея, но это никого не волнует, поэтому всё в порядке.

***

Глеб Серегин:

Пошла такая история: «Не дадим [снести]! Будем спасать!» Кто кого от кого чего спасать-то собирается? Вроде никто ничего ломать не хочет. Я просто хочу сказать две вещи. Услышал про Гагарина, 15. Тот самый случай, о котором я сказал.
При всем уважении к товарищу Безыменскому, поскольку уж он советский поэт, послереволюционный, ничем великим не отметился, и насколько я помню, с Фейгиным были какие-то конфликты, еще что-то.
Могу сказать, что в Москве на Красных воротах стоит высотка, где вход в метро «Красные ворота», а рядом висит скромная табличка: «На этом месте стоял дом, в котором родился великий русский поэт Михаил Юрьевич Лермонтов». При всем уважении к Безыменскому, никто от этого...
Да, был дом, [в котором жил Лермонтов]. Да, его снесли, когда высотку строили. Да, наверно, для кого-то [это] плохо. Но Безыменский, извините, все-таки не Лермонтов - ни в каком месте. А что мы с вами получим? На центральной улице города через несколько лет будет стоять еще одна... Он и сейчас гнилой, поэтому расселили и признали аварийным. Никто, поверьте, практически никаких вариантов, что с ним кто-то что-то сделает, нет. Он будет стоять, гнить. Мы его обнесем забором, чтобы не дай бог кому-то на голову что-то не прилетело. Это — все, что мы сможем сделать, поверьте мне.

Александр Капусткин:

Почему нельзя его привести в порядок городу, например?

Глеб Серегин:

Городу? А я вам могу сказать...

Александр Капусткин:

Вместо Дня города, например, один дом отреставрировать.

Глеб Серегин:

Хорошо. Сегодня в городе ждет расселения еще несколько сотен человек. Когда стоит вопрос реконструировать расселенный дом или расселять людей, извините, когда у меня или - или, то, наверно, ответ очевиден. Извините, мы по земле ходим, мы не витаем где-то в облаках. Поэтому я просто к тому, чем это закончится, если вдруг не случится чудо и не появится какой-то инвестор.
Почему он стал аварийным, могу вам сказать. В этом доме была ситуация, когда кто-то из жителей первого этажа, там же нет для удобств ничего толком, никогда не было, у них была вода. Они решили, что в баню ходить неудобно, далеко, да и с банями проблема во Владимире. Они себе там сделали душ. А куда воду девать? Они сделали дырку в полу, и эта вода из дома уходила на балку. Балка начала гнить. Дом, естественно, и так был не очень свеж, а это ему добавило, так сказать, шарма. Он начал трескаться. Я такие примеры могу приводить [десятками]. Понимаете?
Все хорошо. Никто ничего не собирается просто так ломать, но любой город должен жить и развиваться. Ни одно действие, которое мы совершаем в городе, не должно мешать его развитию. Давайте законсервируемся в этом ужасе и будем гордиться тем, что мы имеем кучу красивого когда-то жилого фонда, красивых улиц. Они были красивыми. Я не говорю, что это надо сломать всё, и этим надо заниматься, но я исхожу из того, что вижу сегодня.

***

Александр Капусткин:

Просто хотел добавить, что выявление объектов культурного наследия в последнее время - это последний крик утопающего, последняя степень защиты. Из-за того, что просто нет никакой надежды, что, когда снесется дом, может быть, не самого лучшего поэта, но все-таки Александра Безыменского, на его месте не возникнет какое-нибудь чудовище, как я вам уже сказал, на улице Музейной, как наш любимый «утюг», который перекрыл вид на центр города и так далее. Поэтому люди защищают свой город так, как могут. А последний способ, который у них остался — это, к сожалению, только выявление объектов культурного наследия.
Я согласен, что быть собственником памятника - это горе в семье на всю жизнь, но другого пути уже не остается, потому что нет никакого представления, что на этом месте будет. А то, что люди, видели, лучше бы не видели. Это - страшный сон какой-то. Поэтому отсюда всё. Я понимаю, что трудно найти инвестора и так далее. С другой стороны, где этот сайт наш, где куча объектов, которые люди могли бы взять за рубль? Такого же сайта у нас нет. Где инвестору это смотреть?

***

Глеб Серегин:

Еще раз. Мы считали. Построить жилой дом на месте любого из этих снесенных объектов нормальный или реконструировать то, что есть, с соблюдением всех требований, всех норм нормально, а не как у нас...
Если мы исходим из того, что все по беспределу может быть, тогда в принципе этот разговор бессмысленен. Кому надо сделать, снесёт здесь всё то, что нужно, решим проблему. Мы с вами потом утром проснемся, а у нас уже «Ах!» и всё. Ни одна инспекция, и мы ему не помешаем, если каждый будет заниматься своим делом и выполнять свои обязанности, требовать соблюдения всех норм.
Этот дом на Гагарина 15, который у нас подлежал сносу, по закону сегодняшнему по сносу аварийного жилья, я сейчас не про охранные вещи говорю, это не памятник, то есть не был памятником, то есть мы его должны были снести. Всё, для чего он может быть использован - этот земельный участок по закону именно о сносе аварийного жилья. Можно либо построить другой дом с учетом всех ограничений, либо построить объект социально-культурного назначения. Ни торговый, ни бизнес [центр], ни автомойку, ни ларёк — ничего нельзя сделать. Если мы исходим из того, что это будет соблюдаться, то опасаться не надо. Если мы исходим из того, что по беспределу, ну, ребят, никогда никого не остановим тогда. Можно бояться, не бояться, люди всё равно сделают так, как им надо.
Вот, как-то так.