Сбор средств на Воздухофлот, герои-добровольцы и другие новости Владимирской губернии 100 лет назад
Газеты советской Владимирской губернии 100-летней давности напоминают о событиях и настроениях в регионе осенью 1923 года. А это и пожертвования на самолеты, и новые территориальные части в армии, и желание улучшить нравы вплоть до добровольного отказа официантов от «святая святых» — чаевых.
«На восстановление Воздухофлота».
Такая рубрика была тогда практически в каждом газетном номере. Весной 1923 года в стране началась кампания по сбору народных средств на постройку новых самолетов для Воздушного флота после Гражданской войны. Так появилось Общество друзей Воздушного флота, которое и организовало сбор пожертвований на авиацию. И вот на эту тему в губернской газете «Призыв» в начале ноября 1923-го
появилась важная информация под заголовком «К собранию Совета друзей Воздухофлота».
«Президиум Губернского общества друзей Воздушного флота созывает 12 ноября с. г. первый форум Губернского совета общества, — сообщал автор, обозначавший проблемы движения. — Состоя членом этого общества, считаю необходимым перед открытием форума отметить причины слабости и чрезвычайной отсталости нашей работы. Каждая ячейка — фабрики, волости и уезда работала на свой страх и риск… Мы, владимирцы, в течение полугода не собрали еще ни на один самолет. Ясно, что надо не распылять средства, а сосредоточить их в руках Всесоюзного центра нашего общества».
А рядом шла постоянная рубрика «Наши вызовы»: активисты вкладывали свои суммы или облигации и публично «бросали вызов» на страницах газет своим знакомым жертвовать на авиацию. Например: «…Волков на вызов Иванова И.У. вношу 1000 рублей и вызываю т. т.: Погарского, Кузнецова, Панченкова, Гущина и Горячкина (Ярцевский стеклозавод)… Кроме того, вызываю на 25 проц. внесенной мною суммы членов РКСМ Александровского стеклозавода — т. т. Малышева, Волкова, Маринцева, бр. Юдиных и Культешовых…»
Все взносы на Воздухофлот считались добровольными. Но попробуй только не принять вызов на взнос! За это легко было попасть на «черную доску» в той же газете. Так, в «Призыве» от 3 ноября 1923 года на «черной доске» оказался гр. И.Н. Турцев с фабрики «Свободный пролетарий» (Вязники). За то, что он «заявил о своем нежелании состоять в О-ве друзей В. Ф. (Воздушного флота)».
Об итогах первого губернского пленума ОДВФ «Призыв» сообщил в номере от 18 ноября 1923 года: был намечен «план по созданию двух самолетов нашей губернии». Предложили их названия — «Красный Владимирец» и «Красный Текстильщик».
В 1924 году оба самолета были построены и переданы авиаторам: «Красный Владимирец» — в июне, а «Владимирский Текстильщик» (таким стало окончательное название) — в ноябре.
Терсистема в армии.
В августе 1923 года был дан приказ создавать в дополнение к основным кадровым частям Красной армии территориальные. Вот как разъясняла «терсистему» газета «Призыв»:
«Советская власть решила перейти сейчас к новому, более легкому и дешевому, способу военного обучения, а именно территориальной системе.
Главное отличие территориальных частей от постоянных состоит в том, что трудящиеся отбывают воинскую повинность, не отрываясь на большой срок от своей деревни, фабрики или завода. Достигшего призывного возраста и прошедшего предварительную военную подготовку будут обучать военному делу в его родном уездном или губернском городе. Призванному не придется ехать за несколько сотен верст, в другой край.
Призванные из нескольких волостей (или с нескольких фабрик) составляют роту или батальон. Призванные одного уезда или нескольких уездов составляют более крупное войсковое соединение: полк или дивизию.
…В первый год службы новым призванным придется отлучиться на учебные сборы на 2 или 3 месяца. Часть этих сборов будет происходить в своем селе или волости и будет продолжаться от 3 до 7 дней.
Более продолжительные сборы будут в городах, где собираются из всех волостей на учение большие воинские части… — от 2 недель до 2 месяцев.
За четыре года службы в Красной армии трудящимся придется оторваться от обычной работы и от дома не более 5 месяцев. На пятый год происходит увольнение в запас» («Призыв» от 2 ноября 1923 года).
Тем временем газета сообщала о расширении казарм во Владимире для «терармейцев».
22 ноября 1923 года во Владимир прибыл сам командующий Московским военным округом Николай Муралов. Вот что об этом сообщал «Призыв»:
«Помещение в полковом клубе было заполнено собравшимися красноармейцами основного и территориального полков». Муралов «начал с указания о сокращении численности армии после Гражданской войны». Сначала с 5 млн до 1100000 человек. Потом еще до 600 тысяч. Вот почему дополнительно решили формировать территориальные части с подготовкой на местах.
«Территориальные части имеют большое значение, — заявил тов. Муралов. Во-первых, рабочие и крестьяне усваивают новые способы военного дела, а, во-вторых, они знакомятся с международным и внутренним положением республики и несут эти знания в глухие деревушки».
«Чем крепче мы будем, тем дольше не наступит новая, кровавая война», — добавил командующий округом.
От территориальных частей в Красной армии окончательно отказались в конце 30-х годов, перед Великой Отечественной войной.
О героях милиции.
10 ноября 1923 года отмечали День милиции. И в «день шестой годовщины красной рабоче-крестьянской милиции» «Призыв» предложил почтить «память товарищей, павших жертвами борьбы с уголовной преступностью».
И далее в черных рамках два имени. А под ними — краткое описание подвигов.
«Ив. Ив. Дугин. Тов. Дугин — столяр из Гороховецкого уезда. Он перенес все лишения и тяготы капиталистической бойни и плена в Германии и Австрии. Вернувшись в 1918 году в Советскую Россию, он работал в органах милиции, чека, и затем во Владимирском уголовном розыске. Тов. Дугин погиб в начале 1923 года, не имея еще 30 лет от роду, в схватке с бандитами близ ст. Нечаевка.
Тов. Когуа. Он — кавказец., 36 лет. С 1920 г. по апрель 1921 г. он честно работал агентом губрозыска. В разгар борьбы с бандитизмом он добровольно ездил на Украину, где принимал участие в схватках с бандитами. Вернувшись во Владимир, он был послан в Юрьевский уезд, где в борьбе с бандой Юшко был тяжело ранен в ногу. Оставшись калекой и постепенно теряя силы, тов. Когуа умер в июне сего года, оставив жену и детей.
Вечная слава павшим героям!» («Призыв» от 11 ноября 1923 года).
«Театр не кабак».
«Чем недовольны рабочие и крестьяне?» Такой вопрос как рубрика был постоянным в муромско-меленковской газете «Луч», выходившей в начале 20-х годов. И вот как отвечала газета на этот вопрос в номере от 31 октября 1923 года по сообщениям внештатников-рабкоров:
«…Тем, что меленковцы, имея в городе памятник Ленину, совершенно о нем не заботятся. Памятник не огорожен, вокруг него всегда грязь, навоз и зловоние. Неужели меленковцы так уважают т. Ленина? Неужели у них нет средств огородить памятник?
…Тем, что муромская труппа артистов-любителей разъезжает на «гастроли» с разного рода дребеденью. Так, 20 октября в с. Новоселки был поставлен ими спектакль «Анархия любви». Артистам следует запомнить, что крестьянин в 1923 году уже не тот, каков он был до революции, и спрашивает не только хорошую игру, но и хорошее содержание».
О театре вообще тогда писали немало.
«Театр не кабак, — сообщал в „Призыве“ рабкор под псевдонимом Правда. — В театре при фабрике имени К.Либкнехта (в Вязниках) 28 октября на спектакле часть публики была вдребезги пьяна. На двух при помощи врача пришлось составить протокол. Стыдно являться в театр в таком виде, что приходится прибегать к помощи врача».
Или еще сообщение, уже о государственном драмтеатре, где 100 лет назад восстанавливали отопление. Тогда речь шла о старом здании, где теперь театр кукол.
«Отопление в гостеатре восстановлено. В недалеком будущем начнется „зимний сезон“. Репертуар театра: драма, легкая комедия и комическая опера. Цены на места общедоступные», — сообщал «Призыв» в начале ноября 1923 года.
Официанты без чаевых?
7 ноября 1923 года «Луч» сообщил, что профсоюз официантов и поваров «Союз нарпитания» (Нарпит) решил отменить такой традиционный обычай, как получение чаевых от посетителей ресторанов:
«Союз Нарпитания постановил чаевые отменить, так как это унижает достоинство трудящегося». Сообщение сопровождалось карикатурой, на которой член Нарпит, официант, говорит нэпману, протягиваюшему ему чаевые: «Ни-ни-ни! Опоздал, молодчик, можешь взять себе, за свой труд мы получаем».