Национальный парк «Мещера» не планирует обработки от шелкопряда весной

«Владимирские ведомости» сделали запрос в национальный парк «Мещера» о планах на профилактические весенние обработки от шелкопряда в Гусь-Хрустальном районе и получили ответ, что их не будет. Две недели назад эта же информация прозвучала на пресс-конференции министра лесного хозяйства Владимирской области Евгения Малышева, но тогда сведения были еще «предварительными». Теперь в распоряжении редакции «ВВ» есть четкий ответ.

Напомним, в апреле-мае этого года на территории национального парка «Мещера» произошла бесконтрольная вспышка численности непарного шелкопряда — злостного вредителя лесов и садов. Прожорливые гусеницы атаковали не только деревья в нацпарке, но и все прилегающие территории: деревни и села. Владельцы личных подсобных хозяйств тогда били тревогу. Гусеницы в плодовых садах и огородах съедали все подчистую. Естественно, о полноценном урожае в таких условиях речь уже не шла. Люди вкладывали немалые деньги в покупку химических и биологических препаратов, в новые саженцы взамен усыхающих, но все это выглядело так, словно единичные бойцы держат круговую оборону. Национальный парк обработки у себя вообще не проводил, и в итоге с его территорий шелкопряд продолжал распространяться по окрестным населенным пунктам.

Грустное лето двадцать третьего.

Поселок Тасинский, деревни Василево, Аббакумово, Труфаново, Тихоново, Перово в Гусь-Хрустальном районе — все это пострадавшие от шелкопряда территории. Точнее — лишь их малая часть. Между Василево и Перово, по сути, большое болото. На машине 57 километров пути, пешком — 31. По меркам обеих деревень — далеко, но от непарного шелкопряда сильно пострадали обе.

— У нас в огородах листья на плодовых деревьях и кустарниках появились только ближе к августу: до этого гусеницы сгрызали, — рассказывает одна из жительниц деревни Василево. — Лично у меня в саду погибли все молодые яблоньки, которые я купила в питомнике и только-только успела посадить. Три тысячи рублей оказались выброшены на ветер: чуть только проклевывался листочек — его тут же съедал шелкопряд. В итоге саженцы засохли, лишь один сейчас дал росток, но идет он уже ниже привоя. То есть это теперь не культурное растение, а дичок. Обрабатывать растения мы пробовали разными препаратами, но когда в лесу такая вспышка численности насекомых, обработки в одном конкретном саду уже мало что решают: на место погибших гусениц сразу приходят другие. В период их активности мы истратили на препараты еще порядка трех тысяч рублей, и в итоге все равно остались без клубники и плодовых. Розы — и те смогли зацвести только в октябре, а хотелось вообще-то любоваться ими все лето.

Такие убытки — это реальный ущерб хозяйству и кошельку при не самой большой пенсии и подработке. Фактически же каждый житель или дачник в Гусь-Хрустальном районе в этом году столкнулся еще и с упущенной выгодой — не полученными доходами от урожая, который можно было бы собрать, не пострадай огороды от шелкопряда.

Посчитать до рубля эти убытки невозможно, но приблизительно вполне можно представить, сколько всего лишились люди. В деревне Перово, например, в этом году нет слив, вишен, яблок, груш, терновника, боярышника. Это значит, нет заготовок на зиму, а ведь для многих семей закатки — единственное подспорье, чтобы прожить на пенсию или зарплату. Кто-то мог сдать урожай на переработку или просто продать. По факту остались и без фруктов-ягод, и без денег.

Реалии нового года.

Когда весной население Гусь-Хрустального района било во все колокола, глава региона Александр Авдеев дал четкое поручение: по результатам осеннего мониторинга лесов и муниципалитетов спланировать профилактические мероприятия против распространения непарного шелкопряда. Обработки непременно должны пройти в апреле-мае 2024 года, потому что потом они не имеют смысла, однако сейчас выясняется, что «Мещера» снова не будет это делать.

— Картина с весны не поменялась. На землях национального парка шелкопряд присутствует. Там было больше 22 000 га у нас [поражено] — это федеральные, муниципальные территории и мы [земли лесного хозяйства]. Проект обоснования [обработок] у нас готов, идет речь о защите бюджетных проектировок. Как вы знаете, сейчас как раз горячий этап формирования бюджета. Наш проект обоснования мы актуализируем по итогам осеннего учета. Пока глобального его развития нет: учтены границы, построены новые маршруты с учетом территорий муниципальных образований и национального парка. Но, к сожалению, пока, по имеющейся у меня информации, на территории национального парка есть мнение не обрабатывать его, учитывая, что у парка другие задачи — сохранение экосистемы и биоразнообразия, — сказал на пресс-конференции министр лесного хозяйства региона Евгений Малышев.

Глава минлесхоза объяснил, что замысел национальных парков таков, чтобы сохранять в них все в первозданном виде.

— Например, дерево упало. Мы у себя на землях лесфонда планируем мероприятия по уборке погибшей древесины, а на территории нацпарка этого не делается. Философия другая, — отметил он.

Впоследствии то же самое подтвердил и официальный ответ из парка «Мещера». За подписью заместителя директора по лесохозяйственной деятельности Виктора Глуховского в нем сообщается, что «национальные парки — это эталонные природные территории», а «федеральное законодательство запрещает использование инсектицидов на ООПТ без достаточного научного обоснования».

Минприроды России и Всероссийский научно-исследовательский институт лесоводства и механизации лесного хозяйства подготовили перечень химических препаратов, включенных в Государственный каталог пестицидов и агрохимикатов, разрешенных к применению на территории РФ и не обладающих токсичным, канцерогенным или мутагенным воздействием на окружающую среду, возможных к использованию на ООПТ для борьбы с инвазивными вредителями. (Инвазивный организм — значит чуждый для аборигенной экосистемы. — Прим. авт.) Но чтобы применить что-либо из этого списка, требуется обоснование специализированной научной организации, которая указала бы, что иных способов борьбы с вредителями, способными уничтожить в том числе краснокнижные растения, просто нет.

В июне национальный парк «Мещера» заключил договор на обследование отдельных участков лесных массивов, пораженных непарным шелкопрядом, с Рязанским государственным университетом имени С.А. Есенина.

«…Обработка инсектицидами приведет к снижению численности не только непарного шелкопряда, но и его естественных врагов, в результате естественная регуляция в экосистеме нарушится, что может привести к бесконтрольному росту популяции вредителя…
Для Владимирской области непарный шелкопряд является видом не инвазивным, а аборигенным, то есть исконным обитателем лесных сообществ национального парка «Мещера», и рекомендации Минприроды РФ по использованию химических препаратов для борьбы с инвазивными видами насекомых на ООПТ к непарному шелкопряду применять нельзя, — цитирует дирекция парка полученное научное заключение о целесообразности обработок. — Исходя из этого, на землях национального парка «Мещера» в 2024 году проведение мероприятий по уничтожению или подавлению численности непарного шелкопряда не планируется».

— Это, наверное, проблема, с одной стороны. Но с другой — я уверен, коллеги профессионалы в своем деле, и они знают, что делают. Не нужно превращать ситуацию в какую-то вселенскую трагедию. Шелкопряд был, есть и, видимо, будет в ближайшее время с нами, и полагаю, что угасание его популяции тоже наступит. После вспышки в природе всегда все процессы идут на угасание, и катастрофических последствий мы вряд ли увидим, — считает глава минлесхоза Евгений Малышев. — В любом случае, ситуация под наблюдением, рука у нас на пульсе. Да и этиология вредителя такова, что он не является карантинным, и последствия его поражения не приводят к гибели лесных насаждений. В том же национальном парке можно сейчас убедиться, что, даже несмотря на засушливое лето, деревья восстановились в полном объеме.

Министр лесного хозяйства уверил журналистов, что его ведомство сделает все возможное, чтобы в весенний период обработать от шелкопряда земли лесного фонда. По землям же муниципальных образований четкого понимания пока тоже нет:

— Администрация Гусь-Хрустального района сведений нам пока не дает, но до апреля-мая временной лаг еще есть, — подчеркнул он.

Получается, если муниципалы разделят «философию» национального парка и откажутся от обработок, то простые люди, дачники и сельские жители, снова будут один на один в борьбе за урожай. У кого пенсий и зарплат на его спасение хватит, те окажутся в счастливчиках. Остальным же придется ждать чудес свыше, когда природа сама отрегулирует численность вредных гусениц.

В официальном письме «Мещеры», к слову, говорится, что для данного вредителя высокая интенсивность вспышек отмечается с периодичностью 25 лет, при этом продолжительность их может составлять 5-7 лет. Так что в случае повторения засухи и жары весной и летом 2024 года — идеальных условий для размножения шелкопряда — он всем нам еще покажет.

Вообще же в этой ситуации удивляет то, что национальным паркам позволительно вести себя так, словно они находятся за глухими заборами и без соседей. Философия созерцательной пассивности — это, конечно, прекрасно. Но ведь когда в заповедном лесу случается пожар, вы его тушите, а не ждете дождя, правда?

Пусть шелкопряд пока не погубил мещерские леса, хорошо. Но он однозначно уже начал. А подсобные хозяйства и КФХ, страдающие от вспышек его численности, — это, как ни крути, прямой удар по продовольственной безопасности отдельно взятой территории: деревни, района, области. Все же взаимосвязано.

Выходит, в то время, когда сам президент ставит задачу обеспечить продовольственную безопасность страны, один конкретный национальный парк этому препятствует. Никаких неудобств в нем не испытывают только гусеницы и растения, до которых они еще не добрались. И главное — все подкреплено официальными бумажками, хотя со стороны положение дел выглядит откровенным сюром.