Очевидцы рассказали о чудом найденном в Вязниках колоколе

Накануне православная церковь вспоминала святителя Павлина Милостивого. Он считается родоначальником традиции колокольного звона. Вот только история не всегда была милостива к церковным колоколам. Их ссылали, подвергали пыткам, отправляли на переплавку. 20 лет назад СМИ написали о необычной находке в Вязниках. Мы решили найти свидетелей того события. И нашли. Считается, что услышать колокольный звон — к счастью. Этот колокол отличается от остальных и по внешнему виду, и по звуку, да и история у него особая. Он остался невредимым, когда в прошлом столетии большевики скинули его с сорокаметровой колокольни. И чудом сохранился, когда владельцу литейной мастерской дали задание — отлить из колокола деталь для фабрики Парижской коммуны. Литейщик нашёл для детали другой материал, а колокол сберёг — закопал его на своём участке. Тайну доверил сыну, позже тот случайно поделился секретом с другом. Уже впоследствии приятель сыграл в этой истории ключевую роль — он и рассказал отцу Владимиру об участке, хранящем колокол на протяжении семидесяти лет. Задача стояла не из простых — сначала необходимо было найти оборудование для поиска. Владимир Соловьёв, протоиерей, настоятель Кресто-Воздвиженского храма: «К военкому обратился, к полковнику. Он договорился с Нижним Новгородом. Там бомбоискатели привезли лейтенант и два солдатика. И начали участок прозванивать». Отец Владимир вспоминает, «фонящих» мест было много — высокочувствительные приборы улавливали в земле даже булавку. Участок разделили на точки, искали особое место — скрытое от чужих глаз. Когда вроде бы нашли, проверили — фонит. Все почувствовали, что копать нужно именно здесь. Владимир Соловьёв, протоиерей, настоятель Кресто-Воздвиженского храма: «Нашли на семидесяти сантиметрах в глубине колокол. Лежит на боку, нет языка. Когда оттуда вытащили, где крепление языка к колоколу, он смазан солидолом, обёрнут берестой». Из архивных материалов отец Владимир узнал, что в 1929 году во время разрушения большевиками Казанской колокольни с сорокаметровой высоты был сброшен и этот колокол. Сохранилось фото — возле разрушенных колоколов стоит тот самый — спасённый. Владимир Соловьёв, протоиерей, настоятель Кресто-Воздвиженского храма: «Заказали этот же язык, выточили нам его, а потом повесили вот на эту колокольню». Большевики считали церковные колокола не только идеологически чуждым предметом, но и ценным сырьём для промышленности. Переплавка стала массовой с середины двадцатых годов. А уже в тридцатом году вышло постановление, по которому запретили даже колокольный звон. Но история все вернула на свои места. И голос колокола вновь слышен на всю округу. Мария Городская, Илья Хлудов «Вести-Владимир»