Учителя расстреляли по доносу директора школы

День памяти жертв политических репрессий в СССР каждый год 30 октября напоминает о страшных фактах истории нашей страны и Владимирского региона. Историки продолжают спорить о числе людей, репрессированных без всякой вины. Но нет красноречивее свидетельств о тех годах, чем воспоминания репрессированных или их детей, собранные обществом «Мемориал» во Владимирской области.

Самый молодой «контрик» на золотом прииске

Из воспоминаний Сергея Ивановича Рожнова:

«В 1937 году 10 января меня арестовали в г. Ленинграде, где я работал учеником художника в Центральном парке культуры и отдыха им. Кирова. Несмотря на то, что я был несовершеннолетним, меня осудили по статье 58 ч.10 УК РСФСР (пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти) на пять лет лагерей и пять лет поражения в правах.

После четырех тюрем и двух пересылок оказался на прииске «Мальдяк» в 600 км от Магадана в глухой тайге. И пробыл там 11 лет, с 1937 по 1948 год. Я два раза был на краю гибели, и меня спасли как самого молодого «контрика» истинные коммунисты: начальник прииска Заборонок, комендант Зарубин, заведующий врачебным участком Реперева и другие. Они не побоялись ответственности за связь с заключенным. Этим людям я низко кланяюсь…

Зимой 1939 года на разводе нам зачитали список заключенных, приговоренных к расстрелу за контрреволюционный саботаж и вредительство на производстве. Здесь же на наших глазах еле живых 132 человека убили выстрелами в голову. Тела сбросили в котлован. Весной котлован размыло. Специальная бригада из зеков снова закапывала мертвецов в землю…

Началась война, но никого не освободили. Заставили работать по 12 часов в сутки при любой погоде, даже в 50-градусный мороз. Я в войну работал машинистом экскаватора. Ежемесячно выполнял норму на 230 процентов.

В 1948 году за отличную работу получил право выезжать в центральные районы. Так оказался в г. Владимире, где проработал 41 год киномехаником, электриком, экскаваторщиком… В 1957 году реабилитирован».

Директор школы донес на учителя

Из воспоминаний Ираиды Ивановны Разумовой:

«Мой отец Сюсюкин Иван Иванович родился в 1903 году. Работал учителем в городе Шахты Ростовской области. 21 января 1937 года был арестован. Позднее при ознакомлении с архивным уголовным делом я узнала многое. Он был допрошен только 1 и 2 октября. На все вопросы и требования назвать соучастников папа никого не назвал, вообще отрицал участие в преступлениях. Через весь лист последнего допроса стояла надпись: „Хотел убить тов. Сталина“. Но ни в вопросах, ни в ответах имя Сталина даже не упоминалось. Приговорен к расстрелу. И 23 октября приговор приведен в исполнение. 20 октября отцу исполнилось 34 года.

Я выяснила, что донос на отца написал директор школы, которому очень нравилась моя мать. Не знаю, на что он рассчитывал. Из уголовного дела я узнала его фамилию, имя, отчество и места работы и жительства. Однако не искать, ни травмировать его семью ни я, ни моя сестра не захотели.

Отца реабилитировали в 1957 году, объяснив, что он был сослан в лагерь без права переписки и якобы там умер от сепсиса…»

Валенки в память об отце

Из воспоминаний Валентины Анатольевны Большаковой:

«Степанов Анатолий Степанович, мой отец, родился в 1907 году в г. Коврове в семье служащих. Работал старшим технологом цеха на заводе им. Киркиж (ныне им. Дегтярева)… 4 июля 1944 года папу арестовали прямо на работе в его кабинете. При обыске изъяли три портрета Троцкого, арестовали еще 10 человек с завода. Всех их обвинили по статье 58-10 ч. 2 УК РСФСР. Через 10 месяцев отец умер в тюрьме в Сарыево под г. Вязники.

Перед смертью на свидании с матерью он передал письмо для меня. В нем писал, что не виновен ни в чем, а когда вырасту, чтобы не верила, если о нем будут говорить плохо.

Мама вспоминала с благодарностью начальника тюрьмы, который разрешил ей присутствовать на похоронах отца на тюремном кладбище. Кроме того, он подарил маме и мне валенки (при тюрьме было войлочное производство), сказав, что ваш муж и отец это заслужил.

26 июля 1956 года отец был полностью реабилитирован за отсутствием состава преступления».

Судьба священника: раскулачен, сослан, расстрелян

Из воспоминаний Владимира Павловича Покровского:

«Мой дед священник Петр Иванович Покровский родился 4 января 1874 года в Якиманской слободе Муромского уезда. Обучался в Муромском духовном училище, Владимирской духовной семинарии… Стал священником погоста Спас-Железино Судогодского уезда и учителем в местной школе.

Как сельский священник, отец Петр сам вел домашнее хозяйство, обрабатывал землю, запасал корм для скота, работал в саду и на пасеке. Дед и бабушка Анастасия воспитали пятерых детей.

Отец Петр был далек от политики. Известия о революционных событиях воспринял нейтрально. Но священнослужителей и храмы обложили непосильными налогами. А в 1930 году хозяйство П.И. Покровского было раскулачено. Отобрали все. Семье разрешили проживать только на кухне.

В октябре 1930 года отец Петр был арестован и обвинен в том, что «в период коллективизации проводил антисоветскую агитацию…». По постановлению тройки НКВД был выслан в Северный край на три года. Срок отбывал на Вологодчине, где пас свиней. В 1933 году вернулся домой. На следующий день по разрешению сельсовета вновь начинал богослужения.

По доносу недоброжелателей 18 ноября 1937 года дед был арестован прямо в церкви. Даже не дали проститься с семьей. Обвинили в «активном участии в контрреволюционной деятельности группировки церковников…». На заседании тройки 3 декабря приговорен к расстрелу с конфискацией лично ему принадлежавшего имущества. 16 декабря 1937 года священник Петр Покровский был расстрелян в г. Иваново.

Прихожане заботились о его семье, жившей в большой нужде, особенно в военные и послевоенные годы. Сыновья Дмитрий и Борис погибли на фронтах Великой Отечественной войны.

В августе 1991 года Покровский Петр Иванович был посмертно реабилитирован.

«В чем признаваться, когда ни в чем не виноват?»

Из воспоминаний Розы Павловны Зайцевой:

«Мой отец Павел Иванович Малясов родился 2 июня 1890 года в семье крестьянина в селе Пичкура Александровского уезда. С 12 лет ушел работать на фабрику Баранова в Карабанове. В рабочей среде отца интересовала политика. Ему доверяли распространять листовки. Вступил в партию в 1912 году, когда она была еще в подполье.

В 1914 году началась война с Германией, папу взяли на фронт. Попал в плен, из плена бежал и увел с собой 12 солдат. Участвовал в гражданской войне, был легко контужен. В 1920 году добровольцем ушел на польский фронт.

По окончании войны женился на секретарше городской управы г. Александрова Анне Карпихиной. Работал там, куда направляла партия: заведующим клубом, принимал участие в организации колхозов. В 1933 году была создана артель «Квалифицированный труд». Отцу предложили возглавить производство. Неоднократно избирался членом бюро горкома партии.

Но начались сталинские репрессии. По городу шли аресты один за другим. Отца исключили из партии, сняли с работы. Только он устроился на другую работу — заведующим головного буфета на станции Александров, как в 1937 году 19 сентября отца арестовали. Постучали во втором часу ночи в окно. Во время обыска на пол бросали вещи, книги, одежду… Папа успокаивал нас, говорил, что это недоразумение. Отца увели, взяв запрещенную по тем временам книгу по истории ВКП (б), сорвали висевшие в комнатах портреты Рыкова, Тухачевского, Гамарника.

Маму на работу никуда не брали. Потом все-таки (свет не без добрых людей) устроилась счетоводом.

Под следствием отец находился 1 год 3 месяца. Работники НКВД не гнушались применять физические воздействия — избивали до полусмерти… В камере № 12 было очень тесно, в ней одновременно находились 35 политических заключенных. Допросы проводились, как правило, в ночное время.

Тюремный фельдшер Александр Иванович Новожилов, очень хорошо знавший моего отца, говорил:

— Паша, подпиши признание, а то ведь все равно убьют.

— Но в чем признаваться, когда ни в чем не виноват?

Это отец рассказал уже после освобождения. Осудили отца на пять лет лишения свободы. Отбывал наказание в колонии на ст. Головино. В колонии работал заведующим столярной мастерской.

Куда только не обращалась мама с жалобами. Ездили к наркому Ежову… Писали Сталину. Получали ответы: «Приговор оставить в силе». С горя, через шесть месяцев после суда над папой, в 1940 году умерла мама. За ней в 1941 году умер брат.

В заключении отец было шесть лет. Освободился в 1943 году. Умер в 1947 году в Александрове от рака легких. Реабилитирован посмертно в 1963 году. Приговор… отменен и дело прекращено за отсутствием состава преступления».

Политические репрессии: цифры и факты

Трибуналами, судами, коллегией ОГПУ, «тройками», особым Совещанием только за период 1921–1938 годов в стране было осуждено 2 944 879 человек, к высшей мере наказания приговорено 749 631 человек.

Во Владимирской области необоснованным репрессиям (только за так называемые «контрреволюционные» преступления) подверглись 10 822 человека: расстреляно 1816, сослано и выслано 1423, лишено свободы 7073 человека. Из них: рабочих — 3568, интеллигенции — 2445, крестьян — 2130 человек.

По материалам Книги памяти жертв политических репрессий Владимирской области «Боль и память» и воспоминаний, изданных Владимирским региональным отделением Российского общества «Мемориал».