29 сирот обрели кров и семью в детском приюте при монастыре в селе Махра

Уполномоченный по правам ребенка в регионе Геннадий Прохорычев с рабочей поездкой побывал в детском приюте при женском монастыре в селе Махра Александровского района. В тихой обители недалеко от районного центра живут 29 детей. Все они остались без попечения родителей и были переданы на воспитание в монашескую семью. Мы узнали, как живут мальчишки и девчонки, и что воспитывает в них церковь.
По ней не скажешь, но Полина только заканчивает восьмой класс. Внешне очень взрослая, она и в душе давно не ребенок. Даже мечта у девочки совсем не детская: стать следователем. Экзамены в колледж — уже через год. И вот на этих словах в больших карих глазах впервые появляется трогательный детский страх. Полина даже представить не может, как покинет стены приюта и шагнет в неизвестность.Полина Евсеева, воспитанница приюта: «В отличие от других, множества других приютов и детдомов, даже семей, здесь действительно беспокоятся друг о друге. Здесь действительно есть такая сложенность, забота друг о друге. Не дай бог кого-то из наших обидят, мы все соберемся, поговорим, решим, что делать. Есть, с кем посоветоваться, всегда есть, к кому подойти. Мы берем друг у друга что-то хорошее».
Полина — старшая из воспитанниц приюта при Свято-Троицком Стефано-Махрищском женском монастыре под Александровом. Его новая история началась в 2002 году. Первых детей буквально подобрали на улице. Семеро малышей бежали от невыносимой жизни в частном детском доме. С годами у приюта появился отдельный корпус — дом. Сейчас здесь живут 25 девочек и четыре мальчика. Детей, которые оказались не нужны родным родителям, приютили монахини Амвросия и Иустина. Все 29 ребят — их приемные дочери и сыновья.Монахиня Амвросия, директор приюта: «Ну, вообще, если бы я сказала, что легко, то никто бы мне, наверное, не поверил. Очень тяжело. 29 детей, у каждого своя боль, у каждого радость, и даже порадоваться с каждым за сутки ты не успеешь. А, кроме радости, еще всякие бывают и горе, и что-то там с ребенком случилось. И очень тяжело, конечно. Старшие дети помогают. Вера в бога помогает. Я не знаю, насколько вы воцерковлены и понимаете, о чем я, но вот если у нас какая-то беда, мы очень молимся».
Это вовсе не значит, что дети часами стоят на коленях у алтаря, говорят монахини. Хотя смысл и ценность молитвы здесь никому объяснять не надо. Воспитанники монастырского приюта посещают занятия в обычной сельской школе, занимаются пением, танцами, смотрят фильмы, ухаживают за домашними животными. На средства, которые удается собрать с помощью покровителей и спонсоров, ездят на экскурсии и в путешествия, к морю в Греции и святыням Израиля.Геннадий Прохорычев, уполномоченный по правам ребенка во Владимирской области: «Это служение, оно имеет место быть. И форма опеки церкви, она, конечно, должна быть, потому что дети получают здесь всё, что они не получили в своих семьях. И вот задача церкви в первую очередь научить детей настоящим семейным отношениям».
Мало, кто знает, но часть своего детства омбудсмен Геннадий Прохорычев провел в Махре. В советские годы в полуразрушенном монастырском комплексе располагался государственный детский дом, обитатели которого, наверняка бы позавидовали воспитанникам приюта. Монахини берегут дом от лишнего внимания со стороны, но замечают: малышам и подросткам, которые однажды попали в монастырскую семью, очень повезло. Если так вообще можно говорить о детях, которые так рано потеряли самое главное.
Дарья Давыдова. Андрей Синягин. «Вести-Владимир»