Адвокат губернатора. К проводам Риты «не гони пурги» Шляховой

Сегодня в истории владимирской прессы началась новая глава. Завершилась ударная пятилетка регионального «министра печати» Риты Шляховой, после чего пресс-секретарь губернатора под дежурные комплименты окружения покинула свой пост и ушла на покой. Подчиненные и патронируемые Ритой Борисовной журналисты уже соорудили ее идол, который добротно обмазали лиловым сиропом с примесью нафталина и привкусом раболепия. Видимо, многоуважаемые коллеги посчитали, что о политических отставниках следует писать либо хорошо, либо ничего.

Мы же не склонны идеализировать Шляхову и делать вид, будто владимирские СМИ потеряли родную маму. За прошедшие пять лет «министр печати» не стала журналистам ни родной, ни даже близкой. Безусловно, у Белого дома были любимчики и фавориты, но с ними даже брака по расчету не получилось. Все сводилось к банальным отношениям богатого дядюшки (или, в данном случае, тетушки) и многочисленных содержанок, с ролью которых согласилось большинство владимирских изданий.

Стоит напомнить, как Рита Борисовна появилась в регионе. Произошло это 3 апреля 2013 года, спустя неделю после назначения врио губернатора Светланы Орловой. Новоиспеченную хозяйку Белого дома не устроило качество текстов пресс-службы обладминистрации — ей «в душу не запало» официальное сообщение о визите в Александров, и «для души» Светлана Юрьевна и выписала из Совета Федерации свою подругу.

«Я говорила гораздо лучше и обсуждала с людьми более существенные проблемы. Это качество, вот так работает комитет по СМИ», — попрекала врио губернатора предыдущего руководителя пресс-службы Ларису Михееву, у которой также далеко не все складывалось с журналистами. Однако Рита Борисовна предшественницу сразу перегнала в наглости, резкости, непримиримости и прогрессирующем непрофессионализме.

Нельзя сказать, что Шляхова не знала свое дело. Она как раз его хорошо знала и блестяще выполняла, только это «дело» к настоящей журналистике отношения не имело. По факту руководитель комитета по СМИ была не «министром печати», а министром пропаганды, цербером на страже цитадели белодомовского «ада», как оценила свою работу лично Светлана Юрьевна. Рита Борисовна мертвой хваткой «вгрызалась» в информационную политику, оскаливала зубы, травила «врагов», коих руководство области само и выдумало, и шаг за шагом, планомерно, исподтишка вела войну с «информационными скунсами». Войну, которую она в итоге проиграла.

«Я вам скажу предельно цинично. У нас выборы, играем на выборы, ложитесь под нас, получаете всё». Таким образом Шляхова хотела выстроить отношения с ПроВладимиром. И не только с нами — со всеми владимирскими СМИ. Кто-то согласился, кто-то нет. Так в Белом доме и разделили прессу на два лагеря — «своих», прикормленных, и «чужих», независимых. Одним с каждым годом увеличивали размер пайки, не забывая нещадно эксплуатировать «крепостных». Если в 2016-м году на содержание придворных баснописцев администрация региона потратила 40,7 млн рублей, то в 2017-м — уже 53,2 млн. При этом бесперебойную поставку «костей» комитет по СМИ наладить так и не смог. Журналистам «Губернии-33», к примеру, в летние месяцы то и дело задерживают зарплату, но на это «министр печати» внимания не обращала.

С независимыми изданиями разговор велся еще более жесткий. По рабочим моментам Рита Борисовна хоть и нехотя, но отвечала (обычно это были либо короткие фразы, либо смелые выпады по типу защиты чиновников, закупивших роскошное авто за счет бюджета). Когда же дело доходило до личности губернатора и всего, связанного с Орловой, тут пресс-секретарь слегка не дотягивала до неистовства. Красноречивый список, что произошло за последние годы в информационной сфере региона, говорит сам за себя:

— Журналистам запретили проводить независимый медиафорум в Суздале;

— Редакцию «Томикса» пытались выселить из Старой аптеки;

— Редакции «Томикса» и ПроВладимира пикетировали НОДовцы, обзывая сотрудников СМИ «национальными предателями»;

— «Томиксу» на балу прессы вручили награду за «необъективность» — лупу с подсветкой;

— В «Томикс» после спецвыпуска об Орловой нагрянула полиция;

— Сама Рита Борисовна обратилась в полицию с просьбой возбудить уголовное дело на комментатора ПроВладимира;

— Под уголовку подводили и владельца «Томикса», разоблачителя «золотых ершиков» Сергея Казакова;

— Журналиста ПроВладимира лишили аккредитации и заподозрили в «информационном терроризме»;

— На последний губернаторский прием не пустили журналистов независимых изданий с комментарием Шляховой «Испортить праздник вам не удастся»;

— Журналистов на открытом мероприятии не подпустили к губернатору под крики «министра печати» «Это эксклюзив ГТРК»;

— Шляхова заявила владельцу «Томикса» Сергею Казакову, что количество проигранных изданием судов — «это не ваше достоинство, это наша недоработка».

Отдельно вспомним и оскорбления в адрес неподконтрольных Белому дому изданий. Беря пример с работодателя, Рита Борисовна без зазрений совести назвала независимых и думающих своей головой журналистов «информационными скунсами»:

«Вы знаете, то, что упоминает губернатор о целом ряде информационных ресурсов, деятельность этих ресурсов мы прекрасно понимаем и оцениваем. Эта деятельность направлена на психологическую дестабилизацию руководства региона и членов ее команды. Мы работаем в абсолютно спокойном, нормальном, штатном режиме. Информационные скунсы могут исходить злобой, но собаки лают, а караван идет».

И вот караван наконец остановился. Пожалуй, только этими скандалами и запомнится пятилетие Шляховой на Владимирщине. Ее профессиональные навыки даже федеральные журналисты оценивали на двоечку. Губернатор и областные чиновники за последние годы стали максимально недоступными, а выстроенные комитетом по СМИ баррикады стали напоминать Берлинскую стену, которую украшала надпись крупными буквами: «РИТА, НЕ ГОНИ ПУРГИ».

Пожалуй, теперь у Риты Борисовны будет время, чтобы и нервы подлечить, и разобраться с пятью уголовными делами супруга и ущербом в 44,4 млн рублей, который ему предъявляет Белый дом. Нет больше в области «министра печати». Кто-то из коллег, возможно, и выдавит из себя каплю сожаления, но для нас, как писал Лермонтов, «была без радости любовь, разлука будет без печали».